Итоги участия Великобритании во Второй мировой войне были неоднозначными. Страна сохранила свою независимость и внесла заметный вклад в победу над фашизмом, в тоже время она утратила роль мирового лидера и вплотную приблизилась к потере колониального статуса.
Политические игры
Британская военная историография часто любит напоминать, что пакт Молотова-Риббентропа 1939 года фактически развязал руки германской военной машине. При этом на Туманном Альбионе обходят стороной Мюнхенское соглашение, подписанное Англией совместно с Францией, Италией и Германией годом раньше. Результатом этого сговора стал раздел Чехословакии, который по мнению многих исследователей, и был прелюдией ко Второй мировой войне.
30 сентября 1938 года в Мюнхене Великобритания и Германия подписали еще одно соглашение – декларацию о взаимном ненападении, что явилось кульминацией английской «политики умиротворения». Гитлеру довольно легко удалось убедить британского премьера Артура Чемберлена, что Мюнхенские договоренности будут гарантией безопасности в Европе.
Историки считают, что Британия возлагала большие надежды на дипломатию, с помощью которой рассчитывала перестроить испытывающую кризис Версальскую систему, хотя уже в 1938 году многие политики предостерегали миротворцев: «уступки Германии лишь подстегнут агрессора!».
Вернувшись в Лондон у трапа самолета Чемберлен произнес: «Я привёз мир нашему поколению». На что Уинстон Черчилль, в то время парламентарий, пророчески заметил: «Англии был предложен выбор между войной и бесчестием. Она выбрала бесчестие и получит войну».
«Странная война»
1 сентября 1939 года Германия вторглась в Польшу. В этот же день правительство Чемберлена направляет Берлину ноту протеста, а 3 сентября Великобритания как гарант независимости Польши объявляют Германии войну. В течение последующих десяти дней к ней присоединяется всё Британское Содружество.
К середине октября англичане переправляют на континент четыре дивизии и занимают позиции вдоль франко-бельгийской границы. Впрочем, участок между городами Мольд и Байель, являющийся продолжением линии Мажино, находился далеко от эпицентра военных действий. Здесь союзниками было создано более 40 аэродромов, однако вместо бомбардировок германских позиций английская авиации занялась разбрасыванием агитационных листовок, взывающих к нравственности немцев.
В последующие месяцы во Францию прибывает еще шесть британских дивизий, но к активным действиям ни англичане, ни французы приступать не спешат. Так велась «странная война». Руководитель британского Генштаба Эдмунд Айронсайд следующим образом охарактеризовал ситуацию: «пассивное ожидание со всеми волнениями и тревогами, которые из этого вытекают».
Французский писатель Ролан Доржелес вспоминал, как союзники спокойно наблюдали за перемещением немецких поездов с боеприпасами: «очевидно, главная забота высшего командования заключалась в том, чтобы не беспокоить противника».
Историки не сомневаются, что «странная война» объясняется выжидательной позицией союзников. И Великобритания, и Франция должны были понять, куда обратится Германская агрессия после захвата Польши. Не исключено, если бы вермахт после Польской кампании сразу начал вторжение в СССР, то союзники могли поддержать Гитлера.
Чудо у Дюнкерка
10 мая 1940 года согласно плану «Гельб» Германия начала вторжение в Голландию, Бельгию и Францию. Политические игры закончились. Вступивший в должность премьера Соединенного Королевства Черчилль трезво оценил силы противника. Как только немецкие войска взяли контроль над Булонью и Кале он принял решение эвакуировать оказавшиеся в котле под Дюнкерком части британского экспедиционного корпуса, а вместе с ними остатки французских и бельгийских дивизий. 693 английских и около 250 французских кораблей под командованием английского контр-адмирала Бертрама Рамсея планировали переправить через Ла-Манш около 350 000 солдат коалиции.
Военные эксперты слабо верили в успех операции под звучным называнием «Динамо». Передовой отряд 19-го танкового корпуса Гудериана находился в считанных километрах от Дюнкерка и при желании без труда мог разгромить деморализованных союзников. Но случилось чудо: 337 131 солдат, большинство из которых были англичанами, практически без помех добрались до противоположного берега.
Гитлер неожиданно для всех остановил наступление немецких войск. Гудериан назвал это решение чисто политическим. Историки разошлись в оценке спорного эпизода войны. Кто-то считает, что фюрер хотел поберечь силы, но кто-то уверен в тайной договоренности между британским и германским правительством.
Так или иначе, после Дюнкеркской катастрофы Британия оставалась единственной страной избежавшей полного поражения и способной противостоять, казалось бы, непобедимой немецкой машине. 10 июня 1940 года положение Англии стало угрожающим, когда на стороне нацистской Германии в войну вступила фашистская Италия.
Битва за Англию
Планы Германии по принуждению Великобритании к капитуляции никто не отменил. В июле 1940 года массированной бомбардировке германских ВВС подверглись прибрежные конвои и морские базы Британии, в августе люфтваффе переключились на аэродромы и авиационные заводы.
24 августа немецкая авиация нанесла первый бомбовый удар по центру Лондона. По некоторому мнению, ошибочно. Ответная атака не заставила себя ждать. Через сутки к Берлину вылетел 81 бомбардировщик британских ВВС. До цели добрались не более десятка, однако и этого хватило чтобы привести Гитлера в ярость. На совещании немецкого командования в Голландии было решено всю мощь люфтваффе обрушить на Британские острова.
В течение нескольких недель небо над британскими городами превратилось в кипящий котел. Досталось Бирмингему, Ливерпулю, Бристолю, Кардиффу, Ковентри, Белфасту. За весь август погибло не менее 1000 британских граждан. Однако с середины сентября интенсивность бомбардировок стала снижаться, в связи с эффективным противодействием британской истребительной авиации.
Битву за Англию лучше характеризуют цифры. Всего в воздушных сражениях было задействовано 2913 самолетов британских ВВС и 4549 машин люфтваффе. Потери сторон историками оцениваются в 1547 сбитых истребителей королевских ВВС и 1887 немецких самолетов.
Владычица морей
Известно, что после результативной бомбардировки Англии Гитлер намеревался начать операцию «Морской лев» по вторжению на Британские острова. Однако желаемого превосходства в воздухе достигнуто не было. В свою очередь военное командование рейха скептически отнеслось к десантной операции. По мнению немецких генералов, сила германской армии заключалась именно на суше, а не на море.
Военные эксперты были уверены, что сухопутная армия Британии была ничем не сильнее сломленных вооруженных сил Франции, и у Германии были все шансы взять верх над войсками Соединенного Королевства в наземной операции. Английский военный историк Лиддел Гарт отмечал, что Англии удалось удержаться только за счет водной преграды.
В Берлине осознавали, что немецкий флот заметно уступал английскому. К примеру, ВМС Британии к началу войны имели семь действующих авианосцев и еще шесть на стапеле, тогда как Германия так и не смогла оснастить хотя бы один свой авианосец. В морских просторах наличие палубной авиации могло предрешить исход любого сражения.
Немецкий подводный флот смог нанести серьезный урон только торговым судам Британии. Однако потопив при поддержке США 783 немецкие подлодки, британские ВМС выиграла битву за Атлантику. Вплоть до февраля 1942 года фюрер надеялся покорить Англию с моря, пока командующий кригсмарине адмирал Эрих Редер окончательно не убедил его оставить эту затею.
Колониальные интересы
Еще в начале 1939 года комитет начальников штабов Великобритании стратегически одной из важнейших задач признал защиту Египта с его Суэцким каналом. Отсюда особое внимание вооруженных сил Королевства к Средиземноморскому театру военных действий.
К сожалению, воевать англичанам пришлось не на море, а в пустыне. Май-июнь 1942 года обернулся для Англии, со слов историков, «позорным поражением» под Тобруком от африканского корпуса Эрвина Роммеля. И это при двукратном превосходстве британцев в силе и технике!
Переломить ход Североафриканской кампании англичане смогли лишь в октябре 1942 года в битве у Эль-Аламейна. Снова имея значительный перевес (к примеру, в авиации 1200:120) британский экспедиционный корпус генерала Монтгомери сумел разгромить группировку из 4 немецких и 8 итальянских дивизий под командованием уже знакомого Роммеля.
Черчилль по поводу этого сражения заметил: «До Эль-Аламейна мы не одержали ни одной победы. После Эль-Аламейна мы не понесли ни одного поражения». К маю 1943 британские и американские войска заставили капитулировать 250-тысячную итало-германскую группировку в Тунисе, что открывало путь союзникам в Италию. В Северной Африке англичане потеряли около 220 тысяч солдат и офицеров.
И снова Европа
6 июня 1944 года с открытием Второго фронта британским войскам представилась возможность реабилитироваться за постыдное бегство с континента четыре года назад. Общее руководство союзными сухопутными войсками было возложено на опытного Монтгомери. Тотальное превосходство союзников уже к концу августа подавило сопротивление немцев во Франции.
В ином ключе разворачивались события в декабре 1944 года под Арденнами, когда немецкая бронетанковая группировка буквально продавила рубежи американских войск. В арденнской мясорубке армия США потеряла свыше 19 тысяч солдат, британцы не более двух сот.
Подобное соотношение потерь привело в стане союзников к разногласиям. Американские генералы Брэдли и Паттон угрожали уйти в отставку, если Монтгомери не оставит руководство армией. Самоуверенное заявление Монтгомери на пресс-конференции 7 января 1945 года, что именно британские войска спасли американцев от перспективы окружения, поставили под угрозу проведение дальнейшей совместной операции. Только благодаря вмешательству главнокомандующего союзными силами Дуайта Эйзенхауэра конфликт был улажен.
К концу 1944 года Советский Союз освободил значительную часть Балканского полуострова, что вызвало в Британии серьезную обеспокоенность. Черчилль не желавший терять контроль над важным Средиземноморским регионом предложил Сталину раздел сферы влияний, в результате чего Москве досталась Румыния, Лондону – Греция.
Фактически с молчаливого согласия СССР и США Великобритания подавила сопротивление греческих коммунистических сил и 11 января 1945 года установила полный контроль над Аттикой. Именно тогда на горизонте британской внешней политики отчетливо замаячил новый противник. «В моих глазах советская угроза уже заменила нацистского врага», – вспоминал Черчилль в мемуарах.
Согласно 12-томной «Истории Второй мировой войны», Великобритания вместе с колониями потеряла во Второй мировой войне 450 000 человек. Расходы Британии на ведение войны составили более половины иностранных капиталовложений, внешний долг Королевства к концу войны достиг 3 млрд. фунтов стерлингов. По всем долгам Великобритания рассчиталась только к 2006 году.
Кто воевал числом, а кто – умением. Чудовищная правда о потерях СССР во Второй Мировой Соколов Борис Вадимович
Соотношение безвозвратных потерь Советского Союза и Германии во Второй мировой войне
Истинный размер потерь Советских Вооруженных Сил погибшими, включая умерших в плену, согласно нашей оценке может составлять 26,9 млн человек. Это примерно в 10,3 раза превышает потери вермахта на Восточном фронте (2,6 млн погибших). Армия Венгрии, сражавшаяся на стороне Гитлера, потеряла около 160 тыс. убитыми и умершими, в том числе около 55 тыс. умершими в плену. Потери другого союзника Германии, Финляндии, составили около 61 тыс. убитыми и умершими, в том числе 403 человека умерло в советском плену и около 1 тыс. человек погибли в боях против вермахта. Румынская армия потеряла в боях против Красной Армии около 165 тыс. убитыми и умершими, в том числе 71 585 убитыми, 309 533 пропавшими без вести, 243 622 ранеными и 54 612 умершими в плену. Из плена вернулось 217 385 румын и молдаван. Таким образом, из числа пропавших без вести к убитым надо отнести 37 536 человек. Если предположить, что примерно 10 % раненых умерло, то общие потери румынской армии в боях с Красной Армией составят около 188,1 тыс. погибших. В боях против Германии и ее союзников румынская армия потеряла 21 735 убитыми, 58 443 пропавшими без вести и 90 344 ранеными. Предположив, что смертность среди раненых составляла 10 %, число умерших от ран можно оценить в 9 тыс. человек. Из германского и венгерского плена вернулся 36 621 румынский солдат и офицер. Таким образом, общее число убитых и умерших в плену из числа пропавших без вести румынских военнослужащих можно оценить в 21 824 человека. Таким образом, в борьбе против Германии и Венгрии румынская армия потеряла около 52,6 тыс. погибшими. Итальянская армия потеряла в боях против Красной Армии около 72 тыс. человек, из которых около 28 тыс. умерло в советском плену – больше половины из примерно 49 тыс. пленных. Наконец, армия Словакии потеряла в боях против Красной Армии и советских партизан 1,9 тыс. погибшими, из которых около 300 человек умерло в плену На стороне СССР против Германии сражалась армия Болгарии, потерявшая около 10 тыс. погибших. Две армии Войска Польского, сформированные в СССР, потеряли 27,5 тыс. погибшими и пропавшими без вести, а чехословацкий корпус, также сражавшийся на стороне Красной Армии, – 4 тыс. погибшими. Общие потери погибшими с советской стороны можно оценить в 27,1 млн военнослужащих, а с германской стороны – в 2,9 млн человек, что дает соотношение 9,1–9,3:1. В советско-финской войне 1939–1940 годов соотношение потерь убитыми и умершими было 7,0:1 не в пользу Красной Армии (советские потери погибшими мы оцениваем в 164,3 тыс. человек, а финские – в 23,5 тыс. человек) . Можно предположить, что примерно таким же было это соотношение и в 1941–1944 годах. Тогда в боях с финскими войсками Красная Армия могла потерять до 417 тыс. убитыми и умершими от ран. Надо также учесть, что безвозвратные потери Красной Армии в войне с Японией составили 12 тыс. человек. Если принять, что в боях с остальными германскими союзниками потери Красной Армии были примерно равны потерям противника, тогда в этих боях она могла потерять до 284 тыс. человек. А в сражениях против вермахта потери Красной Армии погибшими должны были составить около 22,2 млн убитых и умерших от ран против примерно 2,1 млн убитых и умерших с германской стороны. Это дает соотношение потерь 10,6:1.
По данным российских поисковиков, на один найденный труп военнослужащего вермахта в среднем приходится десять трупов красноармейцев. Это соотношение почти равно нашей оценке соотношения потерь Красной Армии и вермахта на Восточном фронте.
Интересно проследить хотя бы примерное соотношение потерь сторон по годам войны. Используя установленное выше соотношение между числом погибших и пораженных в боях советских военнослужащих и основываясь на данных, приведенных в книге Е.И. Смирнова, количество погибших советских военнослужащих по годам можно распределить так: 1941 год – 2,2 млн, 1942 год, – 8 млн, 1943 год – 6,4 млн, 1944 год – 6,4 млн, 1945 год – 2,5 млн. Надо также учесть, что примерно 0,9 млн красноармейцев, числившихся в безвозвратных потерях, но позднее обнаружившихся на освобожденной территории и призванных вновь, приходятся в основном на 1941–1942 годы. За счет этого потери погибшими в 1941 году мы уменьшаем на 0,6 млн, а в 1942 году – на 0,3 млн человек (пропорционально числу пленных) и с добавлением пленных получаем общие безвозвратные потери Красной Армии по годам: 1941 год – 5,5 млн, 1942 год – 7,153 млн, 1943 год – 6,965 млн, 1944 год – 6,547 млн, 1945 год – 2,534 млн. Для сравнения возьмем безвозвратные потери сухопутных сил вермахта по годам, основываясь на данных Б. Мюллера-Гиллебранда. При этом мы вычли из итоговых цифр потери, понесенные вне Восточного фронта, ориентировочно разнеся их по годам. Получилась следующая картина для Восточного фронта (в скобках дается цифра общих безвозвратных потерь сухопутных сил за год): 1941 год (с июня) – 301 тыс. (307 тыс.), 1942 год – 519 тыс. (538 тыс.), 1943 год – 668 тыс. (793 тыс.), 1944 год (за этот год потери в декабре приняты равными январским) – 1129 тыс. (1629 тыс.), 1945 г. (до 1 мая) – 550 тыс. (1250 тыс.) . Соотношение во всех случаях получается в пользу вермахта: 1941 год – 18,1:1, 1942 год – 13,7:1, 1943 год – 10,4:1, 1944 год – 5,8:1, 1945 год – 4,6:1. Эти соотношения должны быть близки к истинным соотношениям безвозвратных потерь сухопутных сил СССР и Германии на советско-германском фронте, поскольку потери сухопутной армии составили львиную и гораздо большую, чем у вермахта, долю всех советских военных потерь, а германские авиация и флот основные безвозвратные потери в ходе войны понесли за пределами Восточного фронта. Что же касается потерь германских союзников на Востоке, недоучет которых несколько ухудшает показатели Красной Армии, то следует учесть, что в борьбе с ними Красная Армия несла относительно гораздо меньшие потери, чем в борьбе против вермахта, что германские союзники активно действовали далеко не во все периоды войны и понесли наибольшие потери пленными в рамках общих капитуляций (Румынии и Венгрии). Кроме того, на советской стороне не учтены потери действовавших вместе с Красной Армией польских, чехословацких, румынских и болгарских частей. Так что в целом выявленные нами соотношения должны быть достаточно объективными. Они показывают, что улучшение соотношения безвозвратных потерь для Красной Армии происходит лишь с 1944 года, когда союзники высадились на Западе и помощь по ленд-лизу дала уже максимальный эффект в плане как прямых поставок вооружения и техники, так и развертывания советского военного производства. Вермахт был вынужден бросить резервы на Запад и не смог уже, как в 1943 году, развязать активные действия на Востоке. Кроме того, сказывались большие потери опытных солдат и офицеров. Тем не менее до конца войны соотношение потерь оставалось неблагоприятным для Красной Армии в силу присущих ей пороков (шаблонность, презрение к человеческой жизни, неумелое использование вооружения и техники, отсутствие преемственности опыта из-за огромных потерь и неумелого использования маршевого пополнения и т. д.).
Особенно неблагоприятным соотношение потерь убитыми для Красной Армии было в период с декабря 1941 года по апрель 1942 года, когда Красная Армия осуществляла свое первое широкомасштабное контрнаступление. Например, одна только 323-я стрелковая дивизия 10-й армии Западного фронта за три дня боев, с 17 по 19 декабря 1941 года, потеряла 4138 человек, в том числе 1696 погибшими и пропавшими без вести. Это дает средний ежедневный уровень потерь в 1346 человек, в том числе безвозвратных – в 565 человек. Вся германская Восточная армия, насчитывавшая более 150 дивизий, за период с 11 по 31 декабря 1941 года включительно имела средний ежедневный уровень потерь лишь немногим больший. В день немцы теряли 2658 человек, в том числе только 686 – безвозвратно.
Это просто потрясает! Одна наша дивизия теряла столько же, сколько 150 немецких. Даже если допустить, что не все германские соединения за последние три недели декабря 1941 года ежедневно были в бою, даже если предположить, что потери 323-й стрелковой дивизии в трехдневных боях были почему-то уникально велики, разница слишком бросается в глаза и не может быть объяснена статистическими погрешностями. Тут надо говорить о погрешностях социальных, коренных пороках советского способа ведения войны.
Кстати сказать, по свидетельству бывшего командующего 10-й армии маршала Ф.И. Голикова, и в предшествовавшие дни 323-я дивизия несла большие потери, причем, несмотря на то что наступали советские войска, в потерях преобладали пропавшие без вести, большинство из которых, скорее всего, были убиты. Так, в боях за 11 декабря в ходе своего поворота к югу в сторону г. Епифань и населенного пункта Лупишки 323-я дивизия потеряла 78 человек убитыми, 153 ранеными и до 200 пропавшими без вести. А 17–19 декабря 323-я дивизия вместе с другими дивизиями 10-й армии успешно, по советским меркам, атаковала немецкий оборонительный рубеж на реке Упа. И к следующему рубежу, реке Плаве, 323-я дивизия оказалась еще не самой потрепанной из дивизий 10-й армии, которые были полностью укомплектованы перед началом московского контрнаступления. В 323-й дивизии осталось 7613 человек, тогда как в соседней 326-й – только 6238 человек. Как и многие другие дивизии, участвовавшие в контрнаступлении, 323-я и 326-я дивизии были только что сформированы и впервые вступили в бой. Отсутствие опыта и внутренней сплоченности частей вело к большим потерям. Тем не менее в ночь с 19 на 20 декабря две дивизии взяли Плавск, прорвав вражеский рубеж. При этом немцы будто бы только убитыми потеряли более 200 человек. На самом деле, с учетом того, что в тот момент большинство немецких дивизий действовали на московском направлении, а Плавск оборонял лишь один полк, потери последнего не могли превышать несколько десятков убитыми. Командир же 323-й дивизии полковник Иван Алексеевич Гарцев считался вполне успешным комдивом и 17 ноября 1942 года стал генерал-майором, в 1943 году командовал 53-м стрелковым корпусом, благополучно закончил войну, удостоившись полководческого ордена Кутузова 1-й степени, и мирно скончался в 1961 году.
Сравним приведенные выше помесячные данные о безвозвратных потерях Красной Армии за 1942 год с помесячными данными о потерях германской сухопутной армии, подсчитанными по дневнику начальника Генштаба германской сухопутной армии генерала Ф. Гальдера. Тут следует оговориться, что советские данные включают в себя не только потери в сухопутных войсках, но и потери авиации и флоте. Кроме того, в безвозвратные потери с советской стороны включаются не только убитые и пропавшие без вести, но и умершие от ран. В данные же, приводимые Гальдером, включены только потери убитыми и пропавшими без вести, относящиеся лишь к сухопутным войскам, без люфтваффе и флота. Данное обстоятельство делает соотношение потерь благоприятнее для германской стороны, чем оно было на самом деле. Ведь с учетом того, что в вермахте соотношение раненых и убитых было ближе к классическому – 3:1, а в Красной Армии – ближе к нетрадиционному соотношению – 1:1, а также принимая во внимание, что смертность в немецких госпиталях была значительно выше, чем в советских, поскольку в последние поступало гораздо меньше тяжелораненых, категория умерших от ран составляла гораздо большую долю в безвозвратных потерях вермахта, чем Красной Армии. Также доля потерь авиации и флота была относительно выше у вермахта, чем у Красной Армии, вследствие чрезвычайно больших потерь советских сухопутных сил. Кроме того, мы не учитываем потери союзных с вермахтом итальянской, венгерской и румынской армий, что также делает соотношение потерь более благоприятным для Германии. Однако все эти факторы могут завысить этот показатель не более чем на 20–25 % и не способны исказить общую тенденцию.
Согласно записям в дневнике Ф. Гальдера в период с 31 декабря 1941 года по 31 января 1942 года немецкие потери на Восточном фронте составили 87 082, включая 18 074 убитых и 7175 пропавших без вести. Безвозвратные потери Красной Армии (убитыми и пропавшими без вести) в январе 1942 года составили 628 тыс. человек, что дает соотношение потерь 24,9:1. В период с 31 января по 28 февраля 1942 года германские потери на Востоке составили 87 651 человека, в том числе 18 776 убитых и 4355 пропавших без вести. Советские потери в феврале достигли 523 тыс. человек и оказались больше немецких безвозвратных потерь в 22,6 раза.
В период с 1 по 31 марта 1942 года германские потери на Восточном фронте составили 102 194 человека, в том числе 12 808 убитыми и 5217 пропавшими без вести. Советские потери в марте 1942 года составили 625 тыс. погибшими и пропавшими без вести. Это дает нам рекордное соотношение – 34,7:1. В апреле, когда наступление стало затухать, но потерь пленными советские войска несли еще довольно мало, немецкие потери составили 60 005 человек, включая 12 690 убитыми и 2573 пропавшими без вести. Советские потери в этом месяце составили 435 тыс. погибшими и пропавшими без вести. Соотношение получается 28,5:1.
В мае 1942 года Красная Армия понесла большие потери пленными в результате своего неудачного наступления под Харьковом и удачного немецкого наступления на Керченском полуострове, ее потери составили 433 тыс. человек. Эта цифра, скорее всего, существенно занижена. Ведь одних пленных немцы в мае захватили почти 400 тыс., а по сравнению с апрелем, когда пленных почти не было, потери даже снизились на 13 тыс. человек – при падении индекса пораженных в боях всего на три пункта. Потери германских сухопутных войск можно посчитать только за период с 1 мая по 10 июня 1942 года. Они составили 100 599 человек, включая 21 157 убитыми и 4212 пропавшими без вести. Для установления соотношения безвозвратных потерь надо добавить к советским майским потерям треть потерь за июнь. Советские потери за этот месяц составили 519 тыс. человек. Скорее всего, они завышены за счет включения в июньские части недоучтенных майских потерь. Поэтому суммарная цифра потерь за май и первую декаду июня в 606 тыс. погибших и пропавших без вести кажется близкой к действительности. Соотношение безвозвратных потерь равно 23,9:1, не отличаясь принципиально от показателей нескольких предшествовавших месяцев.
За период с 10 по 30 июня потери германских сухопутных сил на Востоке составили 64 013 человек, в том числе 11 079 убитых и 2270 пропавших без вести. Соотношение безвозвратных потерь за вторую и третью декады июня оказывается равным 25,9:1.
За июль 1942 года германская сухопутная армия на Востоке потеряла 96 341 человека, в том числе 17 782 убитых и 3290 пропавших без вести. Советские потери в июле 1942 года составили всего 330 тыс. человек, и, скорее всего, они несколько занижены. Но это занижение во многом компенсируется более значительными потерями германских союзников, участвовавших в начавшемся в конце июня генеральном наступлении на юге. Соотношение безвозвратных потерь оказывается равным 15,7:1. Это означает уже существенное улучшение этого показателя для Красной Армии. Наступление немцев оказалось для Красной Армии менее катастрофичным с точки зрения людских потерь, чем ее собственное наступление зимой и весной 1942 года.
Но настоящий перелом в соотношении безвозвратных потерь произошел в августе 1942 года, когда немецкие войска наступали на Сталинград и Кавказ, а советские войска – в районе Ржева. Советские потери пленными были значительными, и наверняка имел место недоучет советских безвозвратных потерь, но, скорее всего, он был не больше, чем в июле. За август 1942 года германская армия на Востоке потеряла 160 294 человека, в том числе 31 713 убитыми и 7443 пропавшими без вести. Советские потери в этом месяце составили 385 тыс. погибшими и пропавшими без вести. Соотношение получается 9,8:1, т. е. на порядок лучше для Красной Армии, чем зимой или весной 1942 года. Даже принимая во внимание вероятный недоучет советских потерь в августе, изменение соотношения потерь выглядит знаменательным. Тем более что вероятный недоучет советских потерь компенсировался значительным ростом потерь германских союзников – румынских, венгерских и итальянских войск, активно участвовавших в летне-осеннем наступлении. Соотношение потерь улучшается не столько за счет сокращения советских потерь (хотя оно, по всей вероятности, имело место), сколько из-за значительного роста германских потерь. Не случайно именно в августе 1942 года Гитлер, по свидетельству В. Шелленберга, впервые допустил возможность того, что Германия проиграет войну, а в сентябре последовали громкие отставки начальника Генерального штаба сухопутной армии Ф. Гальдера и главнокомандующего действовавшей на Кавказе группы армий А фельдмаршала В. Листа. Гитлер начинал сознавать, что из тупика, в который все больше заходило немецкое наступление на Кавказе и в Сталинграде, нет выхода и что растущие потери достаточно скоро приведут вермахт к истощению, но сделать ничего не мог.
Дневник Гальдера позволяет подсчитать потери сухопутных сил только за первую декаду сентября. Они составили 48 198 человек, в том числе 9558 убитыми и 3637 пропавшими без вести. Советские потери за сентябрь составили 473 тыс. погибших и пропавших без вести. Эти потери не только не кажутся заниженными, но, наоборот, скорее занижают истинный размер советских потерь в сентябре за счет включения более ранних неучтенных потерь, поскольку в этом месяце по сравнению с августом индекс пораженных в боях упал со 130 до 109. Треть от 473 тыс. составляет 157,7 тыс. Соотношение советских и германских безвозвратных потерь в первой декаде сентября 1942 года оказывается равным 11,95:1, что доказывает, что августовская тенденция улучшения соотношения потерь продолжилась в сентябре, особенно принимая во внимание завышение советских потерь в этом месяце.
В дальнейшем ходе войны безвозвратные потери германской сухопутной армии, за редким исключением, только росли. Количество же советских пленных резко уменьшилось в 1943 году, тогда как немецкие войска в этом году впервые понесли значительные потери пленными на Восточном фронте в результате Сталинградской катастрофы. Советские потери убитыми после 1942 года также испытывали тенденцию к росту, однако абсолютная величина прироста убитых была значительно меньше, чем величина, на которую уменьшилось среднемесячное число советских пленных. Согласно динамике показателя пораженных в боях максимальные потери убитыми и умершими от ран отмечены в июле, августе и сентябре 1943 года, во время Курской битвы и форсирования Днепра (индекс пораженных в боях в эти месяцы равен соответственно 143, 172 и 139). Следующий пик потерь Красной Армии убитыми и умершими от ран падает на июль, август и сентябрь 1944 года (132, 140 и 130). Единственный пик потерь убитыми в 1941–1942 годах падает на август 1942 года (130) . Были отдельные месяцы, когда соотношение безвозвратных потерь было почти столь же неблагоприятным для советской стороны, как и в первой половине 1942 года, например в период Курской битвы, но в большинстве месяцев 1943–1945 годов это соотношение было уже существенно лучше для Красной Армии, чем в 1941–1942 годах.
Значительное, по советским меркам, улучшение соотношения безвозвратных потерь Красной Армии и вермахта и его союзников, начавшееся в августе 1942 года и продолжавшееся вплоть до конца войны, было обусловлено действием нескольких факторов. Во-первых, советские командиры среднего и высшего звена, начиная с командиров полков, приобрели определенный боевой опыт и стали воевать несколько более грамотно, переняв ряд тактических приемов у немцев. На более низком командном уровне, а также среди рядовых бойцов существенного улучшения качества ведения боевых действий не произошло, поскольку из-за огромных потерь сохранялась большая текучесть личного состава. Сыграло свою роль и улучшение относительного качества советских танков и самолетов, а также повышение уровня подготовки пилотов и танкистов, хотя по уровню подготовки они все равно уступали немцам даже в конце войны.
Но еще большую роль, чем рост боеспособности Красной Армии, в поражении Германии на Восточном фронте сыграло падение боеспособности вермахта. Из-за все растущих безвозвратных потерь уменьшалась доля опытных солдат и офицеров. Из-за необходимости замещать увеличивающиеся потери к концу войны понизился уровень подготовки летчиков и танкистов, хотя он и оставался выше, чем у их советских противников. Это падение уровня подготовки не мог компенсировать даже рост качества боевой техники. Но что еще важнее, начиная с ноября 1942 года, после высадки союзников в Северной Африке, Германии приходилось все больше авиации, а затем и сухопутных войск направлять на борьбу против западных союзников. Германии приходилось в большей мере использовать своих более слабых союзников. Разгром Красной Армией значительных по численности соединений итальянских, румынских и венгерских войск в конце 1942 – начале 1943 года и во второй половине 1944 – начале 1945 года значительно улучшил соотношение безвозвратных потерь в пользу советской стороны и значительно увеличил численное преимущество Красной Армии над вермахтом. Еще один перелом здесь произошел после высадки союзников в Нормандии в июне 1944 года. Именно с июля 1944 года происходит резкий рост безвозвратных потерь германской армии, в первую очередь пленными. В июне безвозвратные потери сухопутных сил составили 58 тыс. человек, а в июле – 369 тыс. и оставались на столь высоком уровне до конца войны. Это объясняется тем, что Германия была вынуждена снять значительные силы сухопутных войск и люфтваффе с Восточного фронта, благодаря чему советское численное превосходство в людях возросло до семи– или даже до восьмикратного, что делало невозможным сколько-нибудь эффективную оборону.
Объясняя громадные советские людские потери, германские генералы обычно указывают на пренебрежение жизнями солдат со стороны высшего командования, слабую тактическую выучку среднего и низшего комсостава, шаблонность применяемых при наступлении приемов, неспособность как командиров, так и солдат принимать самостоятельные решения. Подобные утверждения можно было бы счесть простой попыткой принизить достоинства противника, который войну все-таки выиграл, если бы не многочисленные аналогичные свидетельства с советской стороны. Так, Жорес Медведев вспоминает бои под Новороссийском в 1943 году: «У немцев под Новороссийском были две линии обороны, отлично укрепленные на глубину примерно 3 км. Считалось, что артподготовка очень эффективна, но мне кажется, что немцы довольно быстро к ней приспособились. Заметив, что сосредоточивается техника и начинается мощная стрельба, они уходили на вторую линию, оставив на передовой лишь несколько пулеметчиков. Уходили и с таким же интересом, как и мы, наблюдали весь этот шум и дым. Потом нам приказывали идти вперед. Мы шли, подрывались на минах и занимали окопы – уже почти пустые, лишь два-три трупа валялись там. Тогда давался приказ – атаковать вторую линию. Тут-то погибало до 80 % наступавших – немцы ведь сидели в отлично укрепленных сооружениях и расстреливали всех нас чуть не в упор» . Американский дипломат А. Гарриман передает слова Сталина о том, что «в Советской Армии надо иметь больше смелости, чтобы отступать, чем наступать» и так ее комментирует: «Эта фраза Сталина хорошо показывает, что он осознавал положение дел в армии. Мы были шокированы, но мы понимали, что это заставляет Красную Армию сражаться… Наши военные, консультировавшиеся с немцами после войны, говорили мне, что самым разрушительным в русском наступлении был его массовый характер. Русские шли волна за волной. Немцы их буквально косили, но в результате такого напора одна волна прорывалась» .
А вот свидетельство о боях в декабре 1943 года в Белоруссии бывшего командира взвода В. Дятлова: «Мимо, по ходу сообщения прошла цепочка людей в гражданской одежде с огромными «сидорами» за спиной». «Славяне, кто вы, откуда?» – спросил я. – «Мы с Орловщины, пополнение». – «Что за пополнение, когда в гражданском и без винтовок?» – «Да сказали, что получите в бою…»
Удар артиллерии по противнику длился минут пять. 36 орудий артиллерийского полка «долбили» передний край немцев. От разрядов снарядов видимость стала еще хуже…
И вот атака. Поднялась цепь, извиваясь черной кривой змейкой. За ней вторая. И эти черные извивающиеся и двигающиеся змейки были так нелепы, так неестественны на серо-белой земле! Черное на снегу – прекрасная мишень. И немец «поливал» эти цепи плотным свинцом. Ожили многие огневые точки. Со второй линии траншеи вели огонь крупнокалиберные пулеметы. Цепи залегли. Командир батальона орал: «Вперед, твою мать! Вперед!.. В бой! Вперед! Застрелю!» Но подняться было невозможно. Попробуй оторвать себя от земли под артиллерийским, пулеметным и автоматным огнем…
Командирам все же удавалось несколько раз поднимать «черную» деревенскую пехоту. Но все напрасно. Огонь противника был настолько плотным, что, пробежав пару шагов, люди падали как подкошенные. Мы, артиллеристы, тоже не могли надежно помочь – видимости нет, огневые точки немцы здорово замаскировали, и, вероятней всего, основной пулеметный огонь велся из дзотов, а потому стрельба наших орудий не давала нужных результатов».
Тот же мемуарист весьма красочно описывает столь восхваляемую многими мемуаристами из числа маршалов и генералов разведку боем, проведенную батальоном штрафников: «В десятиминутном огневом налете участвовало два дивизиона нашего полка – и все. После огня какие-то секунды стояла тишина. Потом выскочил из траншеи на бруствер командир батальона: «Ребята-а! За Родину! За Сталина! За мной! Ура-а-а!» Штрафники медленно вылезли из траншеи и, как бы подождав последних, вскинув винтовки наперевес, побежали. Стон или крик с протяжным «а-а-а» переливался слева направо и опять налево, то затухая, то усиливаясь. Мы тоже выскочили из траншеи и побежали вперед. Немцы бросили серию красных ракет в сторону атакующих и сразу же открыли мощный минометно-артиллерийский огонь. Цепи залегли, залегли и мы – чуть сзади в продольной борозде. Голову поднять было нельзя. Как засечь и кому засекать в этом аду цели противника? Его артиллерия била с закрытых позиций и далеко с флангов. Били и тяжелые орудия. Несколько танков стреляли прямой наводкой, их снаряды-болванки с воем проносились над головой…
Штрафники лежали перед немецкой траншеей на открытом поле и в мелком кустарнике, а немец «молотил» это поле, перепахивая и землю, и кусты, и тела людей… Отошло нас с батальоном штрафников всего семь человек, а было всех вместе – 306» .
Атаки на этом участке, кстати сказать, так и не было.
Рассказ о подобных бессмысленных и кровопролитных атаках мы имеем и в воспоминаниях, и письмах немецких солдат и младших офицеров. Один безымянный свидетель описывает атаку частей 37-й советской армии А.А. Власова на занятую немцами высоту под Киевом в августе 1941 года, причем его описание в деталях совпадает с рассказом советского офицера, приведенным выше. Тут и бесполезная артподготовка мимо немецких позиций, и атака густыми волнами, гибнущими под немецкими пулеметами, и безвестный командир, безуспешно пытающийся поднять своих людей и гибнущий от немецкой пули. Подобные атаки на не слишком важную высоту продолжались трое суток кряду. Немецких солдат более всего поражало, что, когда гибла вся волна, одиночные солдаты все равно продолжали бежать вперед (немцы на подобные бессмысленные действия были неспособны). Эти неудавшиеся атаки тем не менее истощили немцев физически. И, как вспоминает германский военнослужащий, его и его товарищей больше всего потрясла и привела в депрессивное состояние методичность и масштабность этих атак: «Если Советы могут позволить себе тратить столько людей, пытаясь ликвидировать столь незначительные результаты нашего продвижения, то как же часто и каким числом людей они будут атаковать, если объект будет действительно очень важным?» (Немецкий автор не мог себе представить, что иначе Красная Армия атаковать просто не умела и не могла.)
А в письме немецкого солдата домой во время отступления от Курска во второй половине 1943 года описывается, как и в цитированном письме В. Дятлова, атака почти безоружного и необмундированного пополнения с только что освобожденных территорий (той же самой Орловщины), в которой погибло подавляющее большинство участников (по утверждению очевидца, даже женщины были среди призванных). Пленные рассказывали, что власти подозревали жителей в сотрудничестве с оккупационными властями, и мобилизация служила для них родом наказания. И в том же письме описана атака советских штрафников через немецкое минное поле для подрыва мин ценой собственной жизни (рассказ маршала Г.К. Жукова о подобной практике советских войск приводит в своих мемуарах Д. Эйзенхауэр). И опять немецкого солдата больше всего поразила покорность мобилизованных и штрафников. Пленные штрафники, «за редким исключением, никогда не жаловались на такое с ними обращение». говорили, что жизнь трудна и что «за ошибки надо платить» . Подобная покорность советских солдат ясно показывает, что советский режим воспитал не только командиров, способных отдавать столь бесчеловечные приказы, но и солдат, способных такие приказы беспрекословно выполнять.
О неспособности Красной Армии воевать иначе, чем ценой очень большой крови, есть свидетельства и советских военачальников высокого ранга. Так, маршал А.И. Еременко следующим образом характеризует особенности «военного искусства» прославленного (заслуженно ли?) «маршала победы» Г.К. Жукова: «Следует сказать, что жуковское оперативное искусство – это превосходство в силах в 5–6 раз, иначе он не будет браться за дело, он не умеет воевать не количеством и на крови строит свою карьеру» . Кстати, в другом случае тот же А.И. Еременко так передал свое впечатление от знакомства с мемуарами германских генералов: «Сам собой напрашивается вопрос, отчего же гитлеровские «богатыри», «побеждавшие» вдвоем наше отделение, а впятером целый взвод, не смогли выполнить задачи в первый период войны, когда неоспоримое численное и техническое превосходство было на их стороне?» Выходит, ирония здесь показная, ибо А.И. Еременко на самом деле хорошо знал, что германские военачальники не преувеличивали соотношение сил в пользу Красной Армии. Ведь Г.К. Жуков возглавлял основные операции на главных направлениях и имел подавляющее превосходство сил и средств. Другое дело, что и другие советские генералы и маршалы вряд ли умели воевать иначе, чем Г.К. Жуков, и сам А.И. Еременко здесь не был исключением.
Отметим также, что огромные безвозвратные потери Красной Армии не позволяли в той же степени, как в вермахте и тем более в армиях западных союзников, сохранять опытных солдат и младших командиров, что уменьшало спайку и стойкость частей и не позволяло бойцам пополнения перенимать боевой опыт от ветеранов, что еще больше увеличивало потери. Столь неблагоприятное для СССР соотношение безвозвратных потерь было следствием коренного порока коммунистической тоталитарной системы, лишившей людей способности самостоятельно принимать решения и действовать, приучившей всех, в том числе и военных, действовать по шаблону, избегать даже разумного риска и больше, чем противника, бояться ответственности перед своими вышестоящими инстанциями.
Как вспоминает бывший офицер-разведчик Е.И. Малашенко, после войны дослужившийся до генерал-лейтенанта, даже в самом конце войны советские войска нередко действовали очень неэффективно: «За несколько часов до наступления нашей дивизии 10 марта разведгруппа… захватила пленного. Он показал, что основные силы его полка отведены на 8-10 км в глубину… По телефону я доложил эти сведения командиру дивизии, тот – командующему. Комдив дал нам свой автомобиль для доставки пленного в штаб армии. Подъезжая к командному пункту, мы услышали гул начавшейся артподготовки. К сожалению, она была проведена по незанятым позициям. Тысячи снарядов, доставленных с большими трудностями через Карпаты (дело происходило на 4-м Украинском фронте. – Б.С.), оказались израсходованными напрасно. Уцелевший противник упорным сопротивлением остановил продвижение наших войск». Тот же автор дает сравнительную оценку боевых качеств немецких и советских солдат и офицеров – не в пользу Красной Армии: «Немецкие солдаты и офицеры неплохо воевали. Рядовой состав был хорошо обучен, умело действовал в наступлении и в обороне. Хорошо подготовленные унтер-офицеры играли более заметную роль в бою, чем наши сержанты, многие из которых почти ничем не отличались от рядовых. Вражеская пехота постоянно вела интенсивный огонь, действовала настойчиво и стремительно в наступлении, упорно оборонялась и проводила быстрые контратаки, обычно при поддержке огня артиллерии, а иногда и ударов авиации. Танкисты также напористо атаковали, вели огонь с ходу и с коротких остановок, умело маневрировали и вели разведку. При неудаче быстро сосредоточивали усилия на другом направлении, часто наносили удары на стыках и флангах наших частей. Артиллерия оперативно открывала огонь и вела его иногда очень точно. Она располагала большим количеством боеприпасов. Немецкие офицеры умело организовывали бой и управляли действиями своих подразделений и частей, искусно использовали местность, своевременно совершали маневр на выгодное направление. При угрозе окружения или разгрома немецкие части и подразделения совершали организованный отход в глубину, обычно для занятия нового рубежа. Солдаты и офицеры противника были запуганы слухами о репрессиях по отношению к пленным, сдавались без боя крайне редко…
Наша пехота была обучена слабее немецкой. Однако сражалась храбро. Конечно, бывали случаи паники и преждевременного отхода, особенно в начале войны. Пехоте здорово помогала артиллерия, наиболее эффективным был огонь «катюш» при отражении контратак противника и нанесении ударов по районам скопления и сосредоточения войск. Однако артиллерия в начальный период войны мало имела снарядов. Нужно признать, что танковые подразделения в атаках действовали не всегда умело. Вместе с тем в оперативной глубине при развитии наступления они показывали себя блестяще» .
Непомерно большие потери советских вооруженных сил в Великой Отечественной войне признавали еще тогда некоторые советские генералы, хотя это было отнюдь не безопасно. Например, генерал-лейтенант С.А. Калинин, ранее командовавший армией, а потом занимавшийся подготовкой резервов, имел неосторожность записать в дневнике, что Верховное Главнокомандование «не заботится о сохранении людских резервов и допускает в отдельных операциях большие потери». Данное, наряду с другими, «антисоветское» высказывание стоило генералу приговора в 25 лет лагерей. А другой военачальник – генерал-майор авиации А.А. Туржанский – в 1942 году получил всего только 12 лет лагерей за вполне справедливое мнение насчет сводок Совинформбюро, которые «предназначены только для успокоения масс и не соответствуют действительности, так как приуменьшают наши потери и преувеличивают потери противника» .
Интересно, что примерно таким же, как и в Великую Отечественную, было соотношение безвозвратных потерь между русскими и германскими войсками в Первую мировую войну. Это вытекает из исследования, проведенного С.Г. Нелиповичем. Во второй половине 1916 года войска русских Северного и Западного фронтов потеряли 54 тыс. убитыми и 42,35 тыс. пропавшими без вести. Германские войска, действовавшие на этих фронтах, и немногие сражавшиеся на Западном фронте австро-венгерские дивизии потеряли 7,7 тыс. убитыми и 6,1 тыс. пропавшими без вести. Это дает соотношение 7,0:1 как по убитым, так и по пропавшим без вести. На Юго-Западном фронте русские потери составили 202,8 тыс. убитыми. Действовавшие против него австрийские войска потеряли 55,1 тыс. убитыми, а германские войска – 21,2 тыс. убитыми. Соотношение потерь оказывается весьма показательным, особенно с учетом того, что во второй половине 1916 года у Германии на Восточном фронте находились далеко не лучшие, в большинстве второочередные дивизии. Если предположить, что соотношение российских и германских потерь здесь было таким же, как и на двух других фронтах, то из состава русского Юго-Западного фронта примерно 148,4 тыс. солдат и офицеров было убито в боях против немцев, а примерно 54,4 тыс. – в боях против австро-венгерских войск. Таким образом, с австрийцами соотношение потерь убитыми было даже немного в нашу пользу – 1,01:1, а пленными австрийцы потеряли значительно больше, чем русские – 377,8 тыс. пропавших без вести против 152,7 тыс. у русских на всем Юго-Западном фронте, в том числе и в боях против германских войск. Если распространить эти коэффициенты на всю войну в целом, соотношение между общими потерями России и ее противников убитыми и умершими от ран, болезней и в плену можно оценить как 1,9:1. Этот расчет сделан следующим образом. Германские потери на Восточном фронте Первой мировой войны составили, включая потери на Румынском фронте, 173,8 тыс. убитыми и 143,3 тыс. пропавшими без вести. Всего в России было, по официальным данным, 177,1 тыс. военнопленных, из которых до конца 1918 года было репатриировано более 101 тыс. человек. Умерло в плену до весны 1918 года 15,5 тыс. человек. Возможно, часть немецких пленных репатриировалась позже или умерла. Официальная российская цифра германских пленных, вероятно, завышена за счет интернированных в России подданных Германской империи. Во всяком случае, практически всех пропавших без вести германских военнослужащих на Восточном фронте можно отнести к пленным. Если предположить, что в течение всей войны на одного погибшего германского солдата в среднем приходилось семь русских солдат, общие потери России в борьбе против Германии можно оценить в 1217 тыс. убитыми. Потери австро-венгерской армии на русском фронте в 1914–1918 годах составили 311,7 тыс. убитых. Потери австро-венгерских пропавшими без вести достигали 1194,1 тыс. человек, что меньше русских данных о числе австро-венгерских пленных – 1750 тыс. Превышение, вероятно, образовалось за счет гражданских пленных в Галиции и Буковине, а также двойного счета в донесениях. Как и в случае с Германией, в случае с Австро-Венгрией можно быть уверенным, что практически все пропавшие без вести на русском фронте являются пленными. Тогда, распространив пропорцию между русскими и австрийскими убитыми, которая была нами установлена для второй половины1916 года, на весь период Первой мировой войны, русские потери убитыми в борьбе против австро-венгерских войск можно оценить в 308,6 тыс. человек. Потери Турции в Первой мировой войне убитыми Б.Ц. Урланисом оцениваются в 250 тыс. человек, из которых, по ему мнению, на Кавказский фронт приходится, вероятно, до 150 тыс. человек. Однако в этой цифре приходится усомниться. Дело в том, что тот же Б.Ц. Урланис приводит данные о том, что в русском плену находилось 65 тыс. турок, а в британском – 110 тыс. . Можно предположить, что в такой же пропорции различалась реальная боевая активность на ближневосточном (включая Салоникский фронт) и Кавказском театрах боевых действий, учитывая, что с начала 1917 года на Кавказском фронте активных боевых действий уже не было. Тогда число убитых турецких военнослужащих в боевых действиях против Кавказского фронта, а также против русских войск в Галиции и Румынии можно оценить в 93 тыс. человек. Потери русской армии в борьбе против Турции неизвестны. Учитывая, что по боеспособности турецкие войска существенно уступали русским, потери русского Кавказского фронта можно оценить вдвое меньше турецких потерь – в 46,5 тыс. убитых. Потери турок в борьбе с англо-французскими войсками можно оценить в 157 тыс. убитых. Из них примерно половина погибла при Дарданеллах, где турецкие войска потеряли 74,6 тыс. человек, британские войска, включая новозеландцев, австралийцев, индийцев и канадцев, – 33,0 тыс. убитыми, а французские войска – около 10 тыс. убитыми. Это дает соотношение 1,7:1, близкое к тому, которое мы приняли для потерь турецкой и русской армий.
Общие потери русской армии убитыми в Первой мировой войне можно оценить в 1601 тыс. человек, а потери ее противников – в 607 тыс. человек, или в 2,6 раза меньше. Для сравнения определим соотношение потерь убитыми на Западном фронте Первой мировой войны, где германские войска дрались с английскими, французскими и бельгийскими. Здесь Германия потеряла убитыми до 1 августа 1918 года 590,9 тыс. человек. За последние 3 месяца и 11 дней войны немецкие потери убитыми можно оценить примерно в одну четверть за предшествовавшие 12 месяцев войны, принимая во внимание, что в ноябре боевые действия уже почти не велись. Потери Германии в период 1 августа 1917 года по 31 июля 1918 года согласно официальному санитарному отчету составили 181,8 тыс. убитыми. С учетом этого потери за последние месяцы войны можно оценить в 45,5 тыс. человек, а все потери Германии убитыми на Западном фронте – в 636,4 тыс. человек. Потери французских сухопутных войск убитыми и умершими от ран в Первой мировой войне составили 1104,9 тыс. человек. Если вычесть из этого числа 232 тыс. умершими от ран, потери убитыми можно оценить в 873 тыс. человек. Вероятно, около 850 тыс. убитых пришлись на Западный фронт. Английские войска во Франции и Фландрии потеряли убитыми 381 тыс. человек. Общие потери убитыми британских доминионов составили 119 тыс. человек. Из них не менее 90 тыс. погибли на Западном фронте. Бельгия потеряла убитыми 13,7 тыс. человек. Американские войска потеряли убитыми 37 тыс. человек. Совокупные потери союзников убитыми на Западе оказываются равны примерно 1 372 тыс. человек, а Германии – 636 тыс. человек. Соотношение потерь оказывается 2,2:1, что оказывается втрое благоприятнее для Антанты, чем соотношение между Россией и Германией.
Крайне неблагоприятное соотношение потерь России с Германией выравнивается за счет потерь германских союзников. Чтобы получить общие безвозвратные потери России в Первой мировой войне, надо добавить к потерям убитыми потери умершими от ран, умершими от болезней и умершими в плену – соответственно 240 тыс., 160 тыс. (вместе с жертвами самоубийств и несчастных случаев) и 190 тыс. человек. Тогда общие безвозвратные потери русской армии можно оценить в 2,2 млн человек. Общее же число русских пленных оценивается в 2,6 млн человек. В русском плену умерло примерно 15,5 тыс. германских и не менее 50 тыс. австро-венгерских солдат, а также около 10 тыс. турок. Общее число умерших от ран в германской армии оценивается в 320 тыс. человек. Учитывая, что на Восточный фронт приходится около 21,5 % всех убитых германских солдат, потери Германии в борьбе против России умершими от ран можно оценить в 69 тыс. человек. Число умерших от болезней и несчастных случаев в германской армии определяется в 166 тыс. человек. Из них на русский фронт может приходиться до 36 тыс. человек. Австрийцы потеряли умершими от ран 170 тыс. человек и умершими от болезней – 120 тыс. человек. Поскольку на русский фронт приходится 51,2 % всех потерь Австро-Венгрии (4273,9 тыс. человек из 8349,2 тыс.) , то число умерших от ран и умерших от болезней, относящихся к русскому фронту, можно оценить соответственно в 87 тыс. и 61 тыс. человек. Турки потеряли 68 тыс. умершими из ран и 467 тыс. умершими от болезней. Из них на русский фронт приходится соответственно 25 тыс. и 173 тыс. человек. Общие безвозвратные потери противников России в Первой мировой войне составили около 1133,5 тыс. человек. Соотношение общих безвозвратных потерь оказывается 1,9:1. Оно становится еще более благоприятным для русской стороны, чем соотношение только по убитым, за счет значительной смертности от болезней в турецкой армии.
Соотношение потерь в Первую мировую войну было значительно благоприятнее для русской армии, чем во Второй мировой войне, только благодаря тому, что в 1914–1918 годах на русском фронте главным образом воевали не германские, а гораздо менее боеспособные австро-венгерские войска.
Столь неблагоприятное для России (СССР) соотношение потерь в двух мировых войнах по отношению к потерям германских войск объясняется прежде всего общей экономической и культурной отсталостью России по сравнению с Германией и с западными союзниками. В случае со Второй мировой войной ситуация усугубилась вследствие особенностей сталинского тоталитаризма, разрушившего армию как эффективный инструмент ведения войны. Сталину не удалось, как он призывал, преодолеть в десять лет отставание от ведущих капиталистических стран, которое он определял в 50-100 лет. Зато он вполне остался в русле позднеимперской традиции, предпочитал побеждать не умением, а большой кровью, поскольку в создании высокопрофессиональной армии видел потенциальную угрозу режиму.
Из книги Топи их всех! автора Локвуд ЧарльзПотери японского торгового флота от американских подводных лодок во Второй мировой
Из книги Военно-морской флот Франции во Второй мировой войне автора Гаррос Л.ПРИЛОЖЕНИЕ 3 Успехи французского флота во Второй мировой войне Примечания:* - Успех одержан с участием кораблей или авиации союзников.P - Захвачен в качестве приза+ - Потоплен= - Получил серьезные повреждения1 - Корабль погиб на минах, выставленных в мае
Из книги Кто воевал числом, а кто – умением. Чудовищная правда о потерях СССР во Второй Мировой автора Соколов Борис ВадимовичЧасть 1 Потери Советского Союза и Германии во Второй мировой войне: методы подсчетов и наиболее вероятные
Из книги «Длинная телеграмма» автора Кеннан Джордж Ф.Критика официальной цифры безвозвратных потерь Красной Армии в Великой Отечественной войне Советский Союз и Германия понесли наибольшие потери среди всех участников Второй мировой войны. Установление величины безвозвратных потерь как вооруженных сил, так и
Из книги Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты автора Осокин Александр НиколаевичОценка истинной величины безвозвратных потерь Красной Армии Официальные цифры советских безвозвратных потерь оказываются в несколько раз меньше действительной величины, потому что учет безвозвратных потерь в Красной Армии был поставлен очень плохо. Командиры всех
Из книги Открытое письмо Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза партийным организациям, всем коммунистам Советского Союза автораПроверка оценки безвозвратных потерь Красной Армии в Великой Отечественной войне по ОБД «Мемориал» Полученную нами цифру потерь Красной Армии погибшими в 26,9 млн человек можно попытаться проверить по ОБД «Мемориал». Для этого надо попытаться сделать выборку и оценить,
Из книги автораОценка общего размера советских потерь и потерь мирного населения СССР в Великой Отечественной войне Общие безвозвратные потери населения СССР в Великой Отечественной войне, включая избыточную смертность от естественных причин, можно вычислить, оценив численность
Из книги автораОценка безвозвратных потерь вооруженных сил Германии во Второй мировой войне Безвозвратные потери вермахта вплоть до ноября 1944 года достаточно полно учтены по данным персонального (поименного) учета военно-учетными учреждениями Германии. В период с 1 сентября 1939 года
Из книги автораПотери мирного населения и общие потери населения Германии во Второй мировой войне Большую трудность представляет собой определение потерь мирного немецкого населения. Например, число погибших в результате бомбардировки Дрездена союзной авиацией в феврале 1945 года
Из книги автораСоотношение безвозвратных потерь вооруженных сил сторон на Азиатско-Тихоокеанском театре боевых действий В японской армии сдача в плен считалась поступком постыдным. Самурайский кодекс чести запрещал сдаваться в плен. Но не только самураи, т. е. лица японского
Из книги автораСоотношение потерь сторон на Африкано-Европейском театре боевых действий Мы попытаемся подсчитать соотношение потерь убитыми и умершими от ран, т. е. основных боевых безвозвратных потерь, между вермахтом и его противниками на Африкано-Европейском театре боевых
Из книги автораЧасть 1: Особенности советского мировоззрения после Второй мировой войны, представленные с точки зрения официального советского пропагандистского аппарата: а. СССР до сих пор пребывает в антагонистическом «капиталистическом окружении», в котором не может быть
Из книги автораПольша – последний этап на пути ко Второй мировой войне Есть один вопрос, на который никогда не давалось однозначного ответа: почему Запад, в первую очередь Великобритания, довольно спокойно отнесясь к захвату Гитлером не только бывших германских территорий, но даже
Из книги автораОткрытое письмо Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза партийным организациям, всем коммунистам Советского Союза Дорогие товарищи!Центральный Комитет КПСС считает необходимым обратиться к вам с открытым письмом, чтобы изложить свою позицию
В ходе подготовки к 65-летию Великой Победы с новой остротой обсуждается в СМИ проблема военных потерь, которая все эти десятилетия никогда не снималась с повестки дня. И всегда особо выделяется советская составляющая потерь. Самая расхожая идеологемма такова: цена Победы во второй мировой войне «оказалась слишком велика» для нашей страны. Принимая решения о проведении крупных боевых операций, лидеры и генералы США, Великобритании, дескать, берегли своих людей и в результате понесли минимальные потери, а у нас солдатской крови не жалели.
В советское время считалось, что СССР потерял в Векликой Отечественной войне 20 миллионов человек — и военных, и гражданских. В перестроечный период эта цифра возросла до 46 миллионов, при этом обоснования, мягко говоря, страдали явной идеологизацией. Каковы же истинные потери? Вот уже несколько лет их уточнением занимается Центр истории войн и геополитики Института всеобщей истории РАН.
— Историки пока не пригшли к единому мнению в этом вопросе, — рассказал нашему корреспонденту руководитель Центра доктор исторических наук Михаил Мягков . — Наш Центр, как и большинство научных учреждений, придерживается таких оценок: Великобритания потеряла убитыми 370 тысяч военнослужащих, США — 400 тысяч. Наибольшие потери у нас — 11,3 миллиона солдат и офицеров, павших на фронте и замученных в плену, а также более 15 миллионов гражданских лиц, погибших на оккупированных территориях. Потери гитлеровской коалиции составляют 8,6 миллиона военнослужащих. То есть в 1,3 раза меньше, чем у нас. Такое соотношение стало следствием тяжелейшего для Красной армии начального периода войны, а также того геноцида, который проводили фашисты в отношении советских военнопленных. Известно, что более 60 процентов наших плененных солдат и офицеров умерщвлены в нацистских лагерях.
«СП»: — Некоторые «продвинутые» историки ставят вопрос так: не мудрее ли было воевать, как британцы и американцы, чтобы победить, как они, — «малой кровью»?
— Так ставить вопрос некорректно. Когда немцы разрабатывали план «Барбаросса», они ставили задачу выхода к Астрахани и Архангельску — то есть завоевание жизненного пространства. Естественно, подразумевалось «освобождение» этой гигантской территории от большей части славянского населения, поголовное истребление евреев и цыган. Эта циничная, человеконенавистническая задача достаточно последовательно решалась.
Соответственно Красная армия вела бои за элементарное выживание своего народа и просто не могла пользоваться принципом самосбережения.
«СП»: — Есть и такие «гуманные» предложения: не следовало ли Советскому Союзу, как Франции, например, капитулировать через 40 дней, чтобы сохранить людской ресурс?
— Безусловно, французская блиц-капитуляция спасла жизни, имущество, финансовые сбережения. Но, по планам фашистов, французов ждало, заметим, не уничтожение, а онемечивание. И Франция, вернее, ее тогдашнее руководство, по сути, согласилось на это.
Несравнима с нашей была и ситуация в Великобритании. Возьмем так называемую битву за Британию в 1940 году. Сам Черчилль говорил, что тогда «немногие спасли многих». Это означает, что небольшое количество летчиков, воевавших над Лондоном и Ла-Маншем, сделали невозможной высадку войск фюрера на Британские острова. Любому ясно, что потери авиации, военно-морских сил всегда значительно меньше, чем число убитых в сухопутных сражениях, которые в основном шли на территории СССР.
Кстати, перед нападением на нашу страну Гитлер покорил почти всю Западную Европу за 141 день. При этом соотношение потерь Дании, Норвегии, Голландии, Бельгии и Франции, с одной стороны, и нацистской Германии — с другой, составило 1:17 в пользу фашистов. Но на Западе не говорят «о бездарности» своих генералов. А больше любят поучать нас, хотя соотношение военных потерь СССР и гитлеровской коалиции составило 1:1,3.
Член ассоциации историков Второй мировой войны академик Юрий Рубцов считает, что у нас потери были бы меньше, если бы союзники своевременно открыли второй фронт.
— Весной 1942 года, — рассказал он, — во время визитов советского наркома иностранных дел Молотова в Лондон и Вашингтон союзники дали обещание через несколько месяцев высадиться в континентальной Европе. Но они не сделали этого ни в 1942 году, ни в 1943-м, когда мы несли особенно тяжелые потери. С мая 1942-го по июнь 1944-го, пока союзники тянули с открытием второго фронта, в ожесточеннейших сражениях погибло более 5,5 миллиона советских военнослужащих. Здесь уместно, вероятно, говорить о цене определенного эгоизма союзников. Стоит напомнить, что именно с 1942 года, после краха блицкрига, начались массовые экзекуции и депортации советского населения. То есть немцы начали реально проводить план по уничтожению жизненной силы СССР. Если бы второй фронт был открыт, как и договаривались, в 1942-м, естественно, таких страшных потерь мы могли бы избежать. Важен и другой нюанс. Если для нас проблема второго фронта была вопросом жизни и смерти многих миллионов советских людей, то для союзников это была проблема стратегии: когда целесообразнее высадиться? Они и высадились в Европе, рассчитывая выгоднее определиться с послевоенной картой мира. Тем более уже было очевидно, что Красная армия самостоятельно могла закончить войну и выйти на побережье Ла-Манша, обеспечив СССР на правах победителя лидирующую роль в процессе послевоенного обустройства Европы. Чего союзники допустить не могли.
Нельзя сбрасывать со счетов и такой момент. После высадки союзников большая и лучшая часть фашистских сил оставалась на Восточном фронте. И сопротивлялись немцы нашим войскам гораздо ожесточеннее. Кроме политических мотивов, огромное значение здесь имел страх. Немцы боялись возмездия за совершенные на территории СССР злодеяния. Ведь общеизвестно, что фашисты без выстрела сдавали союзникам целые города, и с той, и с другой стороны потери в вялых боях были почти «символическими». С нами же они клали сотнями своих солдат, цепляясь из последних сил за какую-нибудь деревушку.
— Невысокие на первый взгляд потери союзников имеют и чисто «арифметические» объяснения, — продолжает Михаил Мягков. — На германском фронте они по-настоящему воевали всего 11 месяцев — в 4 с лишним раза меньше, чем мы. Провоюй с наше, совокупные потери англичан и американцев можно, считают некоторые эксперты, прогнозировать на уровне не менее 3 миллионов человек. Союзники уничтожили 176 дивизий противника. Красная армия — почти в 4 раза больше — 607 вражеских дивизий. Если бы Великобритании и США пришлось одолеть такие же силы, то можно ожидать, что их потери увеличились бы еще примерно в 4 раза… То есть не исключено, что потери были бы еще более серьезными, чем наши. Это к вопросу об умении воевать. Безусловно, союзники берегли себя, и такая тактика приносила результаты: потери снижались. Если наши нередко даже в окружении продолжали драться до последнего патрона, потому что знали: пощады им не будет, то американцы и британцы в похожих ситуациях действовали «рациональнее».
Вспомним осаду Сингапура японскими войсками. Там держал оборону британский гарнизон. Он был отменно вооружен. Но через несколько дней, чтобы избежать потерь, капитулировал. Десятки тысяч английских солдат отправились в плен. Наши тоже сдавались в плен. Но чаще всего в условиях, когда продолжать борьбу было невозможно, да и нечем. И уж в 1944 году, на заключительном этапе войны, представить такую ситуацию, как в Арденнах (где много союзников оказалось в плену), на советско-германском фронте было невероятно. Здесь речь не только о боевом духе, а и о ценностях, которые люди непосредственно защищали.
Хочу подчеркнуть, что если бы СССР воевал с Гитлером так же «осмотрительно», как наши союзники, война наверняка, думаю, закончилась бы выходом немцев к Уралу. Затем неизбежно пала бы Великобритания, поскольку она и тогда была ограничена в ресурсах. И Ла-Манш бы не спас. Гитлер, используя ресурсную базу Европы и СССР, задушил бы британцев экономически. Что касается США, то они по меньшей мере не приобрели бы тех реальных преимуществ, которые получили благодаря самоотверженному подвигу народов СССР: доступа к рынкам сырья, статуса супердержавы. Скорее всего, Соединенным Штатам пришлось бы идти на труднопредсказуемый компромисс с Гитлером. В любом случае, если бы Красная армия воевала, основываясь на тактике «самосохранения», то это поставило бы мир на грань катастрофы.
Резюмируя мнения военных ученых, хочу высказать предположение, что и ныне названные цифры потерь, а, вернее, данные о их соотношении, требуют некоторой коррекции. Всегда при подсчете принимается во внимание формальное деление участников боевых действий на два лагеря: страны антигитлеровской коалиции и союзники фашистской Германии. Напомню, считается, что гитлеровцы со своими союзниками потеряли 8,6 миллиона человек. К фашистским союзникам традиционно относят Норвегию, Финляндию, Чехословакию, Австрию, Италию, Венгрию, Румынию, Болгарию, Испанию, Японию. Но ведь против СССР воевали о крупные воинские контингенты Франции, Польши, Бельгии, Албании и пр., которых относят к странам антигитлеровской коалиции. Их потери не учитывают. А ведь, скажем, Франция потеряла в войне 600 тысяч военнослужащих. При этом 84 тысячи убиты в боевых действиях при защите национальной территории. 20 тысяч — в Сопротивлении. Где погибли около 500 тысяч? Станет ясно, если вспомнить, что на сторону Гитлера перешли почти в полном составе ВВС и ВМС Франции, а также около 20 сухопутных дивизий. Похожая стуация с Польшей, Бельгией и прочими «борцами с фашизмом». Часть их потерь нужно относить к противоборствующей СССР стороне. Тогда соотношение станет несколько иным. Так что «черные» мифы о трупозакидательстве, которым якобы грешили советские военачальники, пусть остаются на совести слишком идиологизированных политиканов.
Наша планета знала много кровопролитных битв и сражений. Вся наша история состояла из различных междуусобных конфликтов. Но только лишь людские и материальные потери во Второй мировой войне заставили человечество задуматься о важности жизни каждого. Только после нее люди стали понимать, насколько просто развязать кровавую бойню и как трудно ее остановить. Эта война показала всем народам Земли, насколько важен для всех мир.
Значение изучения истории ХХ века
Молодое поколение иногда не понимает, чем отличаются История за годы, прошедшие после их окончания, много раз переписывалась, поэтому молодежь уже не так интересуется теми далекими событиями. Нередко эти люди толком даже не знают, кто принимал участие в тех событиях и какие потери во Второй мировой войне понесло человечество. А ведь историю своей страны нельзя забывать. Если сегодня смотреть американские фильмы про Вторую мировую войну, можно подумать, что только благодаря армии США стала возможной победа над нацистской Германией. Именно поэтому так необходимо донести до нашего подрастающего поколения роль Советского Союза в этих печальных событиях. На самом деле наибольшие потери во Второй мировой войне понес именно народ СССР.
Предпосылки самой кровавой войны
Данный вооруженный конфликт между двумя мировыми военно-политическими коалициями, который стал самой большой бойней в истории человечества, начался 1. 09. 1939 г. (в отличие от Великой Отечественной, длившейся с 22. 06. 1941 г. по 8. 05. 1945 г.). Закончился он только лишь 2. 09. 1945 г. Таким образом, эта война длилась 6 долгих лет. Причин возникновения этого конфликта несколько. К ним относятся: глубокий мировой кризис в экономике, агрессивная политика некоторых государств, негативные последствия действующей в то время Версальско-Вашингтонской системы.
Участники международного конфликта
В данный конфликт в той или иной степени было вовлечено 62 страны. И это при том, что на тот момент на Земле существовало всего 73 суверенных государств. Жестокие сражения проходили на трех континентах. Морские бои велись в четырех океанах (Атлантическом, Индийском, Тихом и Северном Ледовитом). Количество противоборствующих стран несколько раз изменялось за все время войны. Некоторые государства участвовали в активных военных действиях, а другие просто любыми способами помогали своим коалиционным союзникам (техникой, снаряжением, продовольствием).
Антигитлеровская коалиция
Первоначально в данной коалиции было 3 государства: Польша, Франция, Великобритания. Это связанно с тем, что именно после нападения на эти страны Германия стала проводить активные боевые действия на территории этих стран. В 1941 г. в войну были втянуты такие страны, как СССР, США, Китай. Далее к коалиции присоединились Австралия, Норвегия, Канада, Непал, Югославия, Нидерланды, Чехословакия, Греция, Бельгия, Новая Зеландия, Дания, Люксембург, Албания, Южно-Африканский Союз, Сан-Марино, Турция. В той или иной степени союзниками по коалиции стали и такие страны, как Гватемала, Перу, Коста-Рика, Колумбия, Доминиканская республика, Бразилия, Панама, Мексика, Аргентина, Гондурас, Чили, Парагвай, Куба, Эквадор, Венесуэла, Уругвай, Никарагуа, Гаити, Сальвадор, Боливия. К ним примкнули и Саудовская Аравия, Эфиопия, Ливан, Либерия, Монголия. За годы войны к антигитлеровской коалиции присоединились еще те государства, которые перестали быть союзниками Германии. Это Иран (с 1941 г.), Ирак и Италия (с 1943 г.), Болгария и Румыния (с 1944 г.), Финляндия и Венгрия (с 1945 г.).
На стороне нацистского блока находились такие государства, как Германия, Япония, Словакия, Хорватия, Ирак и Иран (до 1941 г.), Финляндия, Болгария, Румыния (до 1944 г.), Италия (до 1943 г.), Венгрия (до 1945 г.), Таиланд (Сиам), Маньчжоу-Го. На некоторых оккупированных территориях эта коалиция создавала марионеточные государства, которые практически не имели никакого влияния на мировой арене сражений. К ним относятся: Итальянская социальная республика, Вишистская Франция, Албания, Сербия, Черногория, Филлипины, Бирма, Камбоджа, Вьетнам и Лаос. На стороне нацистского блока часто сражались и различные коллаборационистские войска, созданные из числа жителей противоборствующих стран. Самыми крупными из них являлись РОНА, РОА, дивизии СС, созданные из иностранцев (украинская, белорусская, русская, эстонская, норвежско-датская, по 2 бельгийских, нидерландских, латышских, боснийских, албанских и французских). На стороне этого блока сражались добровольческие армии таких нейтральных стран, как Испания, Португалия и Швеция.
Последствия войны
Несмотря на то что за долгие годы Второй мировой войны несколько раз менялся расклад на мировой арене, итогом ее стала полная победа антигитлеровской коалиции. Вслед за этим была создана крупнейшая международная Организация Объединенных Наций (сокращенно - ООН). Результатом победы в этой войне стало осуждение фашисткой идеологии и запрет нацизма в ходе Нюрбергского процесса. После окончания этого мирового конфликта значительно уменьшилась роль Франции и Великобритании в мировой политике, а США и СССР стали настоящими сверхдержавами, поделив между собой новые сферы влияния. Было создано два лагеря стран с диаметрально противоположными общественно-политическими системами (капиталистической и социалистической). После Второй мировой по всей планете начался период деколонизации империй.
Театр боевых действий
Германия, Вторая мировая война для которой была попыткой стать единственной сверхдержавой, вела боевые действия сразу по пяти направлениям:
- Западноевропейском: Дания, Норвегия, Люксембург, Бельгия, Нидерланды, Великобритания, Франция.
- Средиземноморском: Греция, Югославия, Албания, Италия, Кипр, Мальта, Ливия, Египет, Северная Африка, Ливан, Сирия, Иран, Ирак.
- Восточноевропейском: СССР, Польша, Норвегия, Финляндия, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Болгария, Австрия, Югославия, Баренцево, Балтийское и Черное море.
- Африканском: Эфиопия, Сомали, Мадагаскар, Кения, Судан, Экваториальная Африка.
- Тихоокеанском (в содружестве с Японией): Китай, Корея, Южный Сахалин, Дальний Восток, Монголия, Курильские острова, Алеутские острова, Гонконг, Индокитай, Бирма, Малайя, Саравак, Сингапур, Голландаская Ост-Индия, Бруней, Новая Гвинея, Сабах, Папуа, Гуам, Соломоновы острова, Гавайи, Филиппины, Мидуэй, Марианские и другие многочисленные тихоокеанские острова.
Начало и конец войны
Начали исчисляться с момента вторжения германских войск на территорию Польши. Гитлер долгое время готовил почву для нападения на это государство. 31. 08. 1939 г. немецкая пресса сообщила о захвате польскими военными радиостанции в г. Глейвице (хотя это была провокация диверсантов), а уже в 4 часа утра 1. 09. 1939 г. боевой корабль «Шлезвиг-Гольштейн» начал обстреливать укрепления в Вестерплатте (Польша). Вместе с войсками Словакии Германия стала оккупировать чужие территории. Франция и Великобритания потребовали от Гитлера вывода войск из Польши, но тот отказался. Уже 3. 09. 1939 г. Франция, Австралия, Англия, Новая Зеландия объявили войну Германии. Затем к ним присоединились Канада, Ньюфаундленд, Южно-Африканский Союз, Непал. Так стала быстро набирать обороты кровопролитная Вторая мировая война. СССР, хотя и ввел срочным образом всеобщую воинскую обязанность, до 22. 06. 1941 г. так и не объявил Германии войну.
Весной 1940 г. войска Гитлера начали оккупацию Дании, Норвегии, Бельгии, Люксембурга и Нидерландов. Далее направилась во Францию. В июне 1940 г. на стороне Гитлера стала воевать Италия. Весной 1941 г. быстро захватила Грецию и Югославию. 22. 06. 1941 г. она напала на СССР. На стороне Германии в этих военных действиях выступили Румыния, Финляндия, Венгрия, Италия. На всех советско-германских фронтах воевало до 70% всех действующих нацистских дивизий. Разгром противника в битве за Москву сорвал пресловутый план Гитлера - «Блицкриг» (молниеносная война). Благодаря этому уже в 1941 г. началось создание антигитлеровской коалиции. 7. 12. 1941 г. уже после нападения Японии на Перл-Харбор вступили в эту войну и США. Армия этой страны долгое время боролась со своими врагами только в Тихом океане. Так называемый второй фронт Великобритания и США обещали открыть летом 1942 г. Но, несмотря на жесточайшие бои на территории Советского Союза, партнеры по антигитлеровской коалиции не слишком спешили вступать в боевые действия в Западной Европе. Это связано с тем, что США и Англия ждали полного ослабления СССР. Только когда стало очевидным, что быстрыми темпами начала освобождать не только свою территорию, но и страны Восточной Европы, союзники поспешили открыть Второй фронт. Это произошло 6. 06. 1944 г. (спустя 2 года после обещанной даты). С этого момента англо-американская коалиция стремилась первой освободить Европу от немецких войск. Несмотря на все усилия союзников, Советская Армия первой заняла Рейхстаг, на котором и водрузила свое Но даже безоговорочная капитуляция Германии не остановила Вторую мировую войну. Еще некоторое время шли военные действия в Чехословакии. Также и в Тихом океане почти не прекращались военные действия. Только после бомбардировки атомными бомбами городов Хиросимы (6. 08. 1945 г.) и Нагасаки (9. 08. 1945 г.), осуществленной американцами, японский император понял всю бессмысленность дальнейшего сопротивления. В результате этой атаки погибло около 300 тыс. мирных людей. Данный кровавый международный конфликт закончился только 2. 09. 1945 г. Именно в этот день Япония подписала акт о капитуляции.
Жертвы мирового конфликта
Первые масштабные потери во Второй мировой войне понес польский народ. Армия этой страны не смогла противостоять более сильному противнику в лице немецких войск. Эта война оказала беспрецедентное влияние на все человечество. В войну было втянуто около 80% всех людей, живущих на Земле в то время (больше 1,7 млрд. чел.). Военные действия происходили на территории более 40 государств. За 6 лет этого мирового конфликта в вооруженные силы всех армий было мобилизовано около 110 млн. чел. По последним данным людские потери составляют около 50 млн. чел. При этом на фронтах было убито только 27 млн. чел. Остальными жертвами были мирные граждане. Больше всего человеческих жизней потеряли такие страны, как СССР (27 млн.), Германия (13 млн.), Польша (6 млн.), Япония (2,5 млн.), Китай (5 млн.). Людские потери других воюющих стран составили: Югославия (1,7 млн.), Италия (0,5 млн.), Румыния (0,5 млн.), Великобритания (0,4 млн.), Греция (0,4 млн.), Венгрия (0,43 млн.), Франция (0,6 млн.), США (0,3 млн.), Новая Зеландия, Австралия (40 тыс.), Бельгия (88 тыс.), Африка (10 тыс.), Канада (40 тыс.). В фашистских концентрационных лагерях было уничтожено более 11 млн. человек.
Убытки от международного конфликта
Просто поразительно, какие убытки принесла человечеству Вторая мировая война. История свидетельствует о 4 триллионах долларов, которые пошли на военные расходы. У воевавших государств материальные затраты составили около 70% национального дохода. На несколько лет промышленность многих стран была полностью переориентирована на выпуск военной техники. Так, США, СССР, Великобритания и Германия за годы войны изготовили более 600 тысяч боевых и транспортных самолетов. Оружие Второй мировой за 6 лет стало еще более эффективным и смертоносным. Самые гениальные умы воюющих стран были заняты только его совершенствованием. Много нового вооружения заставила придумать Вторая мировая. Танки Германии и Советского Союза в течение всей войны постоянно модернизировались. При этом создавалась все более совершенные машины для уничтожения противника. Их количество исчислялось тысячами. Так, только бронемашин, танков, самоходных орудий было выпущено более 280 тыс. С конвейеров военных заводов сошло более 1 млн. различных артиллерийских орудий; около 5 млн. пулеметов; 53 млн. автоматов, карабинов и винтовок. Колоссальные разрушения и уничтожение нескольких тысяч городов и других населенных пунктов принесла с собой Вторая мировая война. История человечества без нее могла бы пойти по совершенно другому сценарию. Из-за нее все страны были откинуты в своем развитии на много лет назад. На устранение последствий этого международного военного конфликта ушли колоссальные средства и силы миллионов людей.
Потери СССР
Очень дорогой ценой пришлось заплатить за то, чтобы быстрее закончилась Вторая мировая война. Потери СССР составили около 27 млн. чел. (по последним подсчетам 1990 г.). К сожалению, получить точные данные уже вряд ли когда получится, но эта цифра наиболее соответствует истине. Существует несколько различных оценок потерь СССР. Так, по последней методике считаются убитыми или умершими от полученных ран около 6,3 млн.; 0,5 млн. умерших от болезней, осужденных к расстрелу, погибших при происшествиях; 4,5 млн. пропавших без вести и пленных. Общие демографические потери Советского Союза составляют более 26,6 млн. чел. Помимо огромного количества погибших в этом конфликте, СССР понес громадные материальные убытки. По подсчетам они составили больше 2600 млрд. руб. Во время Второй мировой были частично или полностью разрушены сотни городов. С лица земли было стерто более 70 тысяч сел. Были полностью разрушены 32 тысячи крупных промышленных предприятий. Практически полностью было разрушено сельское хозяйство европейской части СССР. На восстановление страны до довоенного уровня ушло несколько лет неимоверных усилий и громадных затрат.
Борис СОКОЛОВ — родился в 1957 году в Москве. Окончил географический факультет Московского государственного университета. Доктор филологических наук, кандидат исторических наук. Автор более 40 книг, в том числе «Булгаков: энциклопедия» (переведена в Польше), «Гоголь: энциклопедия», «Вторая мировая: факты и версии», биографий Сталина, Жукова, Тухачевского, Берии, Инессы Арманд и Надежды Крупской, Сергея Есенина и др. Переводы книг издавались также в Латвии и в Литве. Преподает в Российском государственном социальном университете. Живет в Москве.
Вопрос о том, сколько потеряло человечество в ходе крупнейшей войны в истории вообще и сколько именно потеряли страны, понесшие наибольшие абсолютные потери, остается актуальным и сегодня, через 60 лет после окончания Второй мировой войны. Эта сложнейшая задача не решена до сих пор. Более того, сейчас уже ясно, что для всех стран-участниц суммарно ее нельзя решить с точностью, превышающей плюс-минус 10 миллионов. Так что цифра, которую я приведу в итоге своих расчетов, неизбежно будет условной, но повысить ее точность ни сейчас, ни в будущем практически невозможно.
Начну с той страны, потери которой нельзя оценить даже приблизительно. Это Китай. Он вел войну с Японией с 1937 г. вплоть до японской капитуляции. И оценить, сколько солдат и мирных жителей погибло в это время от голода и эпидемий, в принципе невозможно. Первая перепись населения в Китае прошла только в 1950 году, а массовая смертность от голода и эпидемий была характерна для Китая и в довоенные годы, тем более, что в 20–30-е гг. страна была охвачена гражданской войной. Не существует ни демографической статистики, ни сколько-нибудь надежной статистики потерь китайских правительственных войск и коммунистических партизан Мао Цзэдуна в борьбе против японцев. В то же время потери японских войск в Китае в 1937–1942 гг. были сравнительно невелики и составили 641 тыс. человек убитыми. В 1942 г. активность боевых действий в Китае снизилась, и потери японцев упали по сравнению с 1941 г. вдвое. Если в 1943–1945 гг. уровень потерь Японии в Китае остался на уровне 1942 г., то японцы должны были потерять еще около 150 тыс. солдат, а общие потери японской армии в Китае в 1937–1945 гг. могли составить около 800 тыс. погибших. Китайские войска, по официальным данным правительства Чан Кай Ши, потеряли 1 млн 310 тыс. убитыми и 115 тыс. пропавшими без вести. Даже если принять, что все пропавшие без вести погибли и что японцы также несли потери в борьбе с коммунистическими партизанами, хотя и значительно меньшие, вряд ли китайцы потеряли всего в 1,6 раза больше солдат погибшими, чем их гораздо лучше вооруженный и обученный противник. Поэтому ближе к действительности кажется утверждение китайских властей, относящееся к сентябрю 1945 года, что в войне с Японией погибло и 1,8 млн китайских солдат, а еще около 1,8 млн были ранены или пропали без вести. Учитывая потери коммунистических партизан и умерших из числа пропавших без вести, общие безвозвратные потери китайских вооруженных сил наверняка превышали 2 млн человек 1 * . Урланис, в частности, оценивает число погибших китайских солдат в 2,5 млн человек 2 , но, возможно, и эта цифра занижена. Что же касается данных о потерях мирного китайского населения, то они носят чисто условный характер. Так, В. Эрлихман оценивает их в 7,2 млн человек, а к 2,5 млн погибших военнослужащих добавляет еще 300 тыс. умерших в плену, очевидно, — чтобы общая цифра потерь достигла 10 млн, хотя нет достоверных данных ни об общем числе китайских пленных, ни о том, сколько именно их погибло 3 . Есть и более низкие оценки. В. Петрович общие потери Китая определяет в 5 млн человек 4 . Очевидно, здесь потери мирного населения просто взяты в размере потерь армии. Ясно, что в случае с Китаем потери мирного населения не могли быть меньше потерь армии, хотя число мирных граждан, убитых японской армией, китайские источники, вероятно, преувеличивают. Например, насчет резни, устроенной японскими войсками при взятии Нанкина в декабре 1937 г., китайцы говорят о сотнях тысяч убитых (называют цифры в 220 и 300 тыс. человек), а японцы — лишь о нескольких тысячах. Здесь истина скорее ближе к меньшим цифрам, поскольку сторона, пострадавшая от резни, обычно любит приводить внушительные круглые цифры, хотя никакой реальной статистики по горячим следам не велось, а оценки по демографическим показателям в тогдашних китайских условиях были невозможны. Но в целом китайские потери, главным образом за счет мирного населения, могут составлять даже не миллионы, а десятки миллионов, однако установить их истинную величину не представляется возможным из-за отсутствия соответствующих данных и методов. Условно для общих подсчетов я беру цифру в 5 млн китайских потерь, сознавая, что они могут быть гораздо выше и превысить потери Германии.
Весьма противоречивые данные существуют о потерях Японии. Официальные данные о потерях армии и флота в 470 тыс. погибших представляются сильно заниженными. Больше доверия вызывает послевоенная оценка совета по экономической стабилизации Японии в 1млн 555 тыс. погибших. Правда, не вполне понятно, входят ли сюда потери в войне с Китаем. По американской же оценке, японцы понесли потери в 1 млн 219 тыс. погибших и умерших от ран, в том числе 126 тыс. — в Китае в период 1942–1945 гг., а также в 41 тыс. пленных. Эти данные коррелируют с собственно японскими данными, согласно которым в 1942 г. в Китае погибли 53 тыс. японцев. Если добавить к американским данным 588 тыс. человек (убитые в Китае в 1937–1941 гг.), то общее число погибших достигнет 1 млн 807 тыс. человек 5 . Если добавить сюда не менее 55 тыс. японцев, погибших в советском плену, а также неизвестное число погибших в плену у западных союзников, равно как и число умерших от болезней, японские военные потери наверняка превысят 2 млн Б. Урланис оценивает потери японских вооруженных сил в 2 млн человек, включая потери в Китае 6 , а В. Эрлихман — в 1940 тыс., включая 120 тыс. умерших в плену, а в войне с Китаем в 1937–1941 гг. — в 588 тыс. человек. Мне более близкой к действительности кажется цифра в 2 млн погибших. Потери гражданского населения Японии он оценивает в 690 тыс. человек. Еще примерно 70 тыс. японцев погибли в 1945 г. во время депортации из ряда азиатских стран или стали жертвами расправы со стороны местного населения 7 . Их также можно включить в потери Японии в войне. Тогда их общий размер можно оценить в 2 млн человек, из которых 760 тыс. — потери гражданского населения. Не исключено, что в действительности за счет избыточной смертности в войну число жертв среди гражданского населения было больше.
США, Англия и Франция, державы-победительницы, понесли сравнительно небольшие потери, которые после войны оказалось возможным достаточно точно подсчитать. Потери армии США составили 407,3 тыс. погибших 8 . Потерь мирного населения в США почти не было, так как на американской территории не велось боевых действий. Они оцениваются в 5 тыс. человек — это моряки торгового флота и гражданские пассажиры судов, потопленных германскими подлодками 9 . Потери британской армии и флота, включая служивших в ней представителей доминионов и колоний, составили 429,5 тыс. погибших, из которых 286,2 тыс. пришлось на Англию, 23,4 — на Австралию, 11,6 тыс. — на Новую Зеландию, 39,3 тыс. — на Канаду, 8,7 тыс. — на Южно-Африканский Союз, 36,3 тыс. — на Индию, 22 тыс. — на Бирму, 2 тыс. — на Египет 10 . Потери мирного населения Великобритании составили около 94 тыс. человек — жертвы бомбардировок и атак подводных лодок. Значительные потери понесло население ряда британских колоний в Азии, где война обострила обычный для них массовый голод. В Индии, по некоторым оценкам, от голода 1943–1945 гг. погибли до 1,5 млн человек, на Цейлоне — 70 тыс., в голландской Индонезии — около 2 млн, во Вьетнаме — тоже до 2 млн, тогда как в Лаосе и Камбодже вместе погибли не более 50 тыс. человек 11 . В Бирме жертвами голода и японских репрессий стали более 1 млн человек, в Малайзии, включая Сингапур — 600 тыс., а на Филиппинах — до 1 млн, из которых только 42 тыс. приходится на военных и партизан 12 . Единственный же японский союзник в Азии Сиам (Таиланд) потерял 2 тыс. погибших солдат, около 3 тыс. антияпонских партизан; и еще до 120 тыс. таиландцев погибли на строительстве стратегической железной дороги в Бирме 13 . В японской колонии Корее в рядах японской армии погибли 10 тыс. человек, а еще 70 тыс. мирных жителей стали жертвами голода и репрессий 14 . Все эти цифры, как и цифры в отношении Китая, условны, точный подсчет тут невозможен. Таким образом, в странах Азии, кроме Японии и Китая, в годы Второй мировой войны погибли, главным образом от голода, около 8,5 млн человек. С прибавлением же потерь Китая и Японии суммарные потери стран Азии возрастут до 21 млн человек, что, кстати сказать, превышает суммарные потери всех европейских стран, исключая СССР, а также США и британских доминионов. Но в потерях Азии на мирное население, ставшее прежде всего жертвой традиционного для этой части света массового голода, падает 75% всех потерь.
Посмотрим, каковы были потери всех европейских стран, кроме СССР. Франция потеряла 233 тыс. военнослужащих, в том числе 47 тыс. погибшими в плену. Кроме того, погибли около 20 тыс. участников партизанского движения, чьи потери логичнее отнести к потерям военнослужащих. Потери же мирного населения составили около 442 тыс. человек, из которых до 30 тыс. приходится на казненных по суду или убитых без суда коллаборационистов 15 .
Потери Бельгии составили около 10 тыс. военнослужащих, в том числе 1,8 тыс. — в рядах германской армии, 2,6 тыс. партизан и около 65 тыс. мирных жителей 16 , потери Голландии — 16,8 тыс. военнослужащих, в том числе 3,7 тыс. — на стороне немцев, 21,5 тыс. партизан и подпольщиков и 182 тыс. мирных жителей 17 . В рядах немецкой армии погибли 2,2 тыс. люксембуржцев, потери же мирных жителей Люксембурга составили около 2 тыс. человек 18 . Также около 2 тыс. человек мирных граждан потеряла Мальта — от германо-итальянских бомбардировок. 19 Норвегия потеряла 2,8 тыс. солдат, в том числе 700 человек — в рядах германской армии. Кроме того, погибли около 5 тыс. участников норвежского движения Сопротивления и около 2 тыс. мирных жителей 20 . В Дании потери составили 300 с небольшим солдат, служивших в войсках СС, и 15 тыс. мирных жителей 21 . Испанская «Голубая дивизия», сражавшаяся на Восточном фронте как 250 дивизия вермахта, потеряла, по некоторым оценкам, около 15 тыс. человек 22 . В Чехословакии 4570 человек погибли, сражаясь в рядах Красной Армии, а 3220 — в войсках западных союзников. Кроме того, примерно 5 тыс. чехов погибли в составе вермахта, а 7 тыс. словаков — в рядах союзной Германии словацкой армии. Еще 4 тыс. чехов и словаков умерли в советском плену. Жертвы среди чешских и словацких партизан и участников восстания в Праге достигали 10 тыс. человек, а потери мирного населения — 385 тыс. человек 23 .
Значительно большие потери понесли балканские страны Антигитлеровской коалиции и Польша. Это определялось двумя факторами — тем, что в Польше проходило в основном, наряду с оккупированными советскими территориями и союзных Германии Венгрии и Румынии, «окончательное решение еврейского вопроса», и сильным партизанским движением (в Польше и в странах Балканского полуострова). Потери Польши составили около 6 млн человек, в том числе 2 млн 920 тыс. евреев, уничтоженных в ходе Холокоста. Из этого числа на потери польской армии в 1939 г. приходится 66,3 тыс. человек. На Восточном фронте на стороне Красной Армии погибли 24,7 тыс. поляков, а на стороне западных союзников — 3,8 тыс. Кроме того, примерно 120 тыс. поляков погибли в немецком плену, а 130 тыс. — в советском. Число жертв партизанского движения в Польше оценивается в 60 тыс. человек. Остальные 5,6 млн погибших приходятся на мирное население. Не исключено, что эти потери завышены в силу двойного счета жертв евреев Восточной Польши, которая в 1939 г. была оккупирована Советским Союзом. Не исключено, что эти жертвы включены как в потери Польши, так и в потери СССР. Также вполне вероятно, что завышено количество мирных жителей — в частности, вызывает сомнения цифра 120 тыс. мирных варшавян, погибших во время Варшавского восстания, равно как и число в 40 тыс. бойцов Армии Крайовой, павших в этих боях 24 . Более реалистической представляется цифра в 40 тыс. погибших варшавян 25 . Вообще жертвы среди мирного населения, как правило, заявлялись в первые послевоенные годы без сколько-нибудь тщательных статистических подсчетов, и, вполне возможно, данные о них содержали пропагандистское преувеличение, так что не исключено, что за счет мирного населения традиционная цифра потерь Польши в 6 млн человек преувеличена на 1–2 млн.
Потери Югославии во Второй мировой войне во времена Тито официально оценивались в 1 млн 706 тыс. погибших и умерших от голода и болезней. Сейчас исследователи склоняются к значительно меньшей цифре в 1 млн 27 тыс. человек, в том числе 20 тыс. военнослужащих, погибших во время германского вторжения в апреле 1941 г., 16 тыс. хорватских солдат, погибших в боях против Красной Армии на Восточном фронте и в сражениях с партизанами Тито и четниками Михайловича; 22 тыс. югославских солдат умерли в немецком плену, 1,5 тыс. хорватских солдат — в советском. Партизан Тито, по немецким оценкам, погибло примерно 220 тыс. (сам Тито говорил о 300 тыс. погибших). Потери среди мирного населения определяются в 770 тыс. человек, из которых жертвами военных действий в 1941 г. стали только 20 тыс. человек, а еще 70 тыс. умерли от голода и болезней. Число казненных и умерших в лагерях и тюрьмах оценивается в 650 тыс. человек. Фактически в это число входят и жертвы хорватских, четнических, боснийских и албанских коллаборационистских формирований, боровшихся с партизанами Тито. Число же жертв террора, развязанного партизанами Тито в 1944–1945 гг., главным образом в мае — июне 45-го, оценивается в 335 тыс. человек, что увеличивает общее число жертв войны в Югославии до 1 млн 362 тыс. человек 26 .
В Греции армия в ходе боевых действий против Италии и Германии потеряла 20 тыс. погибшими, и еще 10 тыс. умерли в плену. Потери партизан составили 30 тыс., еще 6 тыс. погибли в ходе гражданской войны 1944–1945 гг. между коммунистами и роялистами, которых поддержали английские войска. Потери мирных жителей Греции сегодня оцениваются в 375 тыс. человек, из которых 210 тыс. умерли от голода и болезней 27 . Наконец, Албания потеряла примерно 20 тыс. партизан в борьбе против итальянских и немецких войск, а жертвами карателей и голода стали еще 35 тыс. мирных жителей. Кроме того, в ходе гражданской войны 1944–1945 гг. погибли около 1 тыс. человек и еще несколько тыс. человек были казнены 28 .
Немалые потери понесли и европейские союзники Германии. Италия потеряла убитыми и умершими от ран и в плену 304 тыс. военнослужащих. Из 74 тыс. погибших в плену 28 тыс. умерли в советских лагерях, 40 тыс. — в немецких и 6 тыс. — в англо-американских. Потери итальянских партизан оцениваются в 71 тыс. человек. Также около 105 тыс. мирных жителей стали жертвами войны, а примерно 50 тыс. коллаборационистов были уничтожены победителями в 1944–1945 гг. 29
Потери армии Венгрии в войне составили 195 тыс. погибшими и умершими в плену, потери мирного населения — до 330 тыс. человек, среди которых 170 тыс. евреев 30 . Потери вооруженных сил Румынии достигли 550 тыс. человек, в том числе 170 тыс. погибли в боях против немецких войск, 55 тыс. умерли в советском, а 15 тыс. — в немецком плену. Потери мирного населения достигли 580 тыс. человек, из них 450 тыс. евреев 31 . Финская армия потеряла 67,4 тыс. человек, из которых 403 человека умерли в советском плену, а примерно 1 тыс. погибли в боях с немцами в 1944–1945 гг. Потери мирного населения Финляндии оцениваются от 1 до 3,5 тыс. человек, в основном от бомбардировок советской авиации 32 .
Значительно больше были потери самой Германии. Безвозвратные потери вермахта вплоть до ноября 1944 г. достаточно полно учтены по данным персонального (поименного) учета. В период с 1 сентября 1939 г. по 31 декабря 1944 г. сухопутные силы потеряли убитыми на поле боя, а также умершими от ран, болезней, несчастных случаев и по иным причинам 1 млн 750,3 тыс. человек, а пропавшими без вести — 1 млн 609,7 тыс. человек. Флот за этот же период потерял 60 тыс. человек погибшими и 100,3 тыс. человек пропавшими без вести, а военно-воздушные силы — 155 тыс. погибшими и 148,5 тыс. пропавшими без вести. Потери за период с 1 января по 30 апреля 1945 г. центральными органами учета оценивались для сухопутных сил в 250 тыс. погибших и 1 млн пропавших без вести и для ВМФ — в 5 тыс. погибших и 5 тыс. пропавших без вести, и для ВВС — в 10 тыс. погибших и 7 тыс. пропавших без вести 33 . По характеру расчетов все пропавшие без вести в сухопутных силах в период с 1 января по 30 апреля 1945 г. могут быть отнесены к числу пленных. Также и большинство пропавших без вести за этот период в ВМФ и ВВС можно счесть пленными. С учетом данных о количестве пленных на разных фронтах число погибших в германских сухопутных силах с начала войны и до конца 1944 г. я оцениваю в 2 млн 496 тыс. человек. Общее число погибших в составе германских вооруженных сил, включая люфтваффе и ВМФ, можно оценить в 4 млн человек, из них около 0,8 млн умерших в плену, в том числе 0,45–0,5 млн — в СССР и 0,3–0,35 млн — на Западе (всего примерно 11 млн пленных, в том числе 8 млн — на Западе) 34 . Из этого числа, по моей оценке, на Востоке погибло около 2,6 млн германских военнослужащих, из которых около 100 тыс. пришлось на люфтваффе и флот 35 . Таким образом, следует подчеркнуть, что безвозвратные потери Красной Армии превосходят безвозвратные потери германских вооруженных сил примерно в 10,3 раза. Если же учесть потери германских союзников на Восточном фронте, то соотношение уменьшится до 8: 1.
Существуют и более высокие оценки потерь вермахта, но они представляются мне завышенными. Германский военный историк Р. Оверманнс оценивает потери германских вооруженных сил во Второй мировой войне в 5,3 млн погибших, включая умерших в плену 36 . Это примерно на 1,3 млн больше, чем по ранее существовавшим оценкам, сделанным, в частности, Б. Мюллером-Гиллебрандом, генералом, во время войны как раз и отвечавшим за учет личного состава. Однако данные Оверманнса вызывают большие сомнения. Во-первых, по его подсчетам получается, что в последние 10 месяцев войны погибло почти столько же германских военнослужащих, сколько за предшествовавшие четыре с половиной года. Только за последние три месяца войны, как полагает немецкий исследователь, погибли, с учетом умерших в плену, около миллиона германских военнослужащих. Однако известно, что в последний год войны основные потери вермахт нес пленными, а не убитыми или ранеными, причем численность германской армии неуклонно сокращалось, так что для миллионов погибших просто не остается места. Да и количество умерших в плену, особенно на Западе, где подавляющее большинство были отпущены в течение двух лет, не могло быть столь велико. Скорее всего, Оверманнса подвел метод подсчета. Он пользовался картотекой военнослужащих вермахта, которая хранилась в Западной Германии до объединения двух германских государств в 1990 году. Поскольку после капитуляции почти все германские военнослужащие попали в плен, то как выжившие фиксировались только те военнослужащие, которые после войны сами обратились в архив (или это сделали их родственники, подтвердившие их возвращение из плена). И далеко не всегда сотрудники архива могли с уверенностью установить гибель военнослужащего в плену, особенно в отношении граждан ГДР и Австрии: значительная часть этих людей не имела реальной возможности обратиться в западногерманский военный архив, а значит, факт их возвращения из плена не мог отразиться в картотеке. Такой возможности очевидно были лишены и большинство иностранцев, служивших в немецкой армии и СС и благополучно переживших плен. Вероятно, за счет этих категорий вернувшихся из плена и образовалось более миллиона мнимых погибших.
Еще большую трудность представляет собой определение потерь мирного немецкого населения. Например, число погибших в результате бомбардировки Дрездена союзной авиацией в феврале 1945 г. колеблется от 25 тыс. до 250 тыс. человек 37 , поскольку в городе находилось значительное, но не установленное число беженцев из Западной Германии, число которых было невозможно подсчитать. Жертвами воздушных налетов в границах Рейха 1937 г. стали, по официальным данным, 410 тыс. гражданских лиц и еще 23 тыс. полицейских и вольнонаемных служащих вооруженных сил. Кроме того, от бомбардировок погибли 160 тыс. иностранцев, военнопленных и перемещенных лиц с оккупированных территорий. В границах же 1942 г. (но без протектората Богемия и Моравия) число жертв воздушных налетов увеличивается до 635 тыс. человек, а с учетом жертв вольнонаемных служащих вермахта и полицейских — до 658 тыс. человек 38 . Потери немецкого гражданского населения от наземных боевых действий оцениваются в 400 тыс. человек, потери гражданского населения Австрии — в 17 тыс. человек. Жертвами нацистского террора в Германии стали 450 тыс. человек, в том числе до 160 тыс. евреев, а в Австрии — 100 тыс. человек, в том числе 60 тыс. евреев; и еще 250 тыс. — избыточная смертность от голода и болезней 39 . Сложнее определить, сколько погибло немцев, депортированных из Судет, Пруссии, Померании, Силезии, а также из балканских стран в 1945–1946 гг. Всего было выселено более 9 млн немцев, в том числе по 250 тыс. из Румынии и Венгрии и 300 тыс. из Югославии. Число погибших среди них оценивается в 350 тыс. человек. Кроме того, в зонах оккупации Германии, главным образом в советской, после войны были казнены до 20 тыс. военных преступников и нацистских функционеров, а еще 70 тыс. интернированных умерли в лагерях 40 . В Австрии были казнены союзниками и умерли в лагерях для интернированных 1,1 тыс. человек 41 . Существуют и другие оценки жертв гражданского населения Германии: около 2 млн жертв, в том числе 600–700 тыс. женщин в возрасте от 20 до 55 лет 42 , 300 тыс. жертв нацистского террора, в том числе 170 тыс. евреев 43 . Наиболее же достоверной оценкой погибших среди изгнанных немцев представляется цифра в 473 тыс. человек — это число людей, чья гибель подтверждена очевидцами 44 . Необходимо подчеркнуть, что в послевоенные годы претерпели изменение границы и произошли значительные перемещения населения, так что проверить потери Германии, сопоставляя довоенную и послевоенную численность ее населения, на практике не представляется возможным.
Общие потери Германии и Австрии во Второй мировой войне можно оценить в 6,3 млн человек, если брать более высокие оценки. Не исключено, что эта цифра может оказаться больше на 1–1,5 млн человек, если принять более высокую оценку потерь германской армии в 4,77 млн человек (включая сюда и служивших в вермахте австрийцев) 45 , а также более высоких потерь гражданского населения в ходе наземных боевых действий и жертв среди изгнанных. Потери же всех стран Европы, кроме СССР, во Второй мировой войне можно оценить в 18,1 млн погибших, включая сюда также потери США и британских доминионов: Канады, Австралии, Новой Зеландии и Южно-Африканского Союза. Получается, что потери всех европейских стран и близких им по культуре и цивилизации стран на других континентах, но с исключением потерь Советского Союза, почти не отличаются от потерь стран Азии. Только в Азии на потери вооруженных сил пришлось лишь 25% жертв, а в Европе более 7 млн погибших военнослужащих составили 39% всех жертв.
Но самые большие потери в войне понес Советский Союз. Поскольку они на порядок превышают потери любой другой страны-участницы, а также из-за крайне плохого учета определение истинных потерь СССР в Великой Отечественной войне представляет собой особо трудную задачу. Она должна быть решена несколькими альтернативными методами подсчета, потому что документированные и учтенные в ходе войны потери составляют значительно менее половины от их истинного числа.
Согласно официальным данным, обнародованным только в 1993 г., советские военные потери в 1941–1945 гг. составили 8 668 400 военнослужащих (в том числе — пограничных и внутренних войск), погибших на поле боя или умерших от ран, болезней, несчастных случаев и в плену, а также казненных по приговорам трибуналов и оставшихся на Западе после освобождения из плена. Из этого числа в войне против Японии погибли и пропали без вести (вместе с умершими от ран и несчастных случаев, а также по болезни) всего лишь 12 031 человек 46 .
Однако то, что данные книги «Гриф секретности снят» многократно занижают истинный размер советских военных потерь, доказывает следующий пример, взятый из нее самой. 5 июля 1943 г., к началу Курского сражения, войска Центрального фронта насчитывали 738 тыс. человек и в ходе оборонительной фазы сражения с 5 до 11 июля понесли потери (санитарные и безвозвратные) в 33 897 человек. За неделю оборонительных боев состав Центрального фронта практически не изменился: добавилась одна отдельная танковая бригада и убыли две стрелковые бригады, что в итоге могло уменьшить численность войск фронта не более чем на 5–7 тыс. человек 47 . Согласно всем законам математики, к 12 июля, началу наступления, войска фронта должны были иметь в своем составе 704 тыс. человек, однако авторы книги «Гриф секретности снят» свидетельствуют, что 12 июля Центральный фронт насчитывал всего 645 300 человек. Получается, что как минимум 55 тыс. красноармейцев за неделю стали неразысканными дезертирами в безлесных курских степях. Характерно, что данный случай — единственный, когда сведения книги «Гриф секретности снят» поддаются проверке, и при этом ошибка оказывается столь велика, что полностью подрывает доверие к официальной цифре потерь.
В Красной Армии учет потерь был поставлен из рук вон плохо. Рядовой и сержантский состав после финской войны был лишен удостоверений личности — красноармейских книжек. Правда, приказ наркома обороны о введении «Положения о персональном учете потерь и погребении личного состава Красной Армии в военное время» появился 15 марта 1941 г. Этот приказ вводил для военнослужащих медальоны с основными сведениями о владельце. Но до войск Южного фронта, например, этот приказ был доведен лишь в декабре 1941 г. Еще в начале 1942 г. многие военнослужащие на фронте не имели медальонов, а приказом наркома обороны от 17 ноября 1942 г. медальоны вообще были отменены, что еще больше запутало учет потерь, хотя такая отмена диктовалось исключительно стремлением не угнетать военнослужащих думами о возможной смерти (многие вообще отказывались брать медальоны). Красноармейские книжки ввели 7 октября 1941 г., но еще в начале 1942 г. красноармейцы не были ими полностью обеспечены. В приказе заместителя наркома обороны от 12 апреля 1942 г. говорилось: «Учет личного состава, в особенности учет потерь, ведется в действующей армии совершенно неудовлетворительно... Штабы соединений не высылают своевременно в центр именных списков погибших. В результате несвоевременного и неполного представления войсковыми частями списков о потерях (так в документе. — Б. С.) получилось большое несоответствие между данными численного и персонального учета потерь. На персональном учете состоит в настоящее время не более одной трети действительного числа убитых. Данные персонального учета пропавших без вести и попавших в плен еще более далеки от истины». И в дальнейшем положение с учетом личного состава и потерь не претерпело существенных изменений. Приказ наркома обороны от 7 марта 1945 г., за два месяца до конца войны с Германией, констатировал, что «военные советы фронтов, армий и военных округов не уделяют должного внимания» этому вопросу 48 .
Поэтому необходимы иные методы подсчета. За основу расчета я беру опубликованные Д. Волкогоновым данные о безвозвратных потерях Красной Армии по месяцам 1942 г. 49 Кроме того, имеется помесячная разбивка потерь Красной Армии ранеными (пораженными в боях) за период с июля 1941 по апрель 1945 г., выраженная в процентах от среднемесячного уровня за войну 50 . Замечу, что, вопреки распространенному мнению, помесячная динамика потерь ранеными свидетельствует, что в последние год-два войны потери Красной Армии отнюдь не уменьшились. Потери ранеными достигли максимума в июле и августе 1943 г., составив 143% и 172% от среднемесячного числа. Следующий же по величине максимум приходится на июль и август 1944 г., достигая соответственно 132% и 140%. Потери же в марте и апреле 1945 г. были лишь немногим меньше, составив 122% и 118%. Выше этот показатель был только в августе 42-го, в октябре 43-го и в январе и сентябре 44-го (по 130%), а также в сентябре 43-го (137%).
Можно попытаться оценить общее число погибших, принимая число убитых в бою примерно прямо пропорциональным числу раненых. Остается определить, когда учет безвозвратных потерь был наиболее полон и когда почти все безвозвратные потери приходилось на погибших, а не на пленных. По ряду соображений, в качестве такого месяца был выбран ноябрь, когда Красная Армия почти не понесла потерь пленными, а линия фронта была стабильна вплоть до 19 числа. Тогда на 413 тыс. убитых и умерших будет приходиться показатель в 83% пораженных в боях, т. е. на 1% среднемесячного числа пораженных в боях приходится приблизительно 5,0 тыс. убитых и умерших от ран и болезней. Если же принять за базовые показатели января, февраля, марта или апреля, то там соотношение, после исключения примерного числа пленных, будет еще большим — от 5,1 до 5,5 тыс. погибших на 1% от среднемесячного числа пораженных в боях. Тогда общее число погибших в боях, а также умерших от ран можно оценить, умножив 5 тыс. человек на 4656 (сумма, в процентах от среднемесячного, потерь ранеными за войну, с учетом потерь июня 41-го и мая 45-го) в 23,28 млн человек. Отсюда надо вычесть 940 тыс. вернувшихся к своим окруженцев из числа пропавших без вести 51 . Останется 22,34 млн человек. Я предполагаю, что в приведенных Д. Волкогоновым данных к безвозвратным не отнесены небоевые потери, т. е. бойцы, умершие от болезней, несчастных случаев, самоубийств, расстрелянные по приговорам трибуналов и погибшие по иным причинам (кроме умерших в плену). По последней оценке авторов книги «Гриф секретности снят», небоевые потери Красной Армии составили 555,5 тыс. человек 52 . Тогда общие безвозвратные потери советских вооруженных сил (без умерших в плену) можно оценить в 22,9 млн человек. Если же в волкогоновские цифры небоевые потери включены, то безвозвратные потери Красной Армии можно оценить в 22, 34 млн погибших.
Для получения итоговой цифры военных потерь необходимо также оценить количество советских военнопленных, умерших в плену. По итоговым немецким документам, на Восточном фронте было взято 5 млн 754 тыс. военнопленных, в том числе в 1941 г. — 3 млн 355 тыс., при этом авторы документа, представленного западным союзникам в мае 45-го, оговаривались, что за 1944 — 1945 гг. учет пленных неполный. При этом число умерших в плену оценивалось в 3,3 млн человек 53 . Однако я склонен присоединиться к более высокой оценке общего числа советских военнопленных 1941 года в 3,9 млн человек, содержащейся в немецких документах начала 1942 г. 54 Несомненно, в это число вошли также примерно 200 тыс. пленных с оккупированных территорий, отпущенных из лагерей еще в 1941 г. С учетом этого, а также пленных, взятых союзниками Германии (так, например, Финляндия захватила 68 тыс. пленных, из которых умерли 19 276 — около 30%) 55 , общее число советских военнопленных я оцениваю в 6,3 млн человек. На Родину из германского (а также финского и румынского) плена вернулись 1 млн 836 тыс. человек, еще примерно 250 тыс., по оценке МИД СССР 1956 г., после войны остались на Западе 56 . Общее число погибших в плену, добавляя сюда 19,7 тыс. красноармейцев, погибших в финском плену (из 64,2 тыс. всех захваченных) 57 , я оцениваю примерно в 4 млн человек, учитывая тех окруженцев, кому удалось скрыть пребывание в плену. Это составляет 63,5% от общего числа пленных. Тогда общие потери советских вооруженных сил можно оценить в 26,3 — 26,9 млн человек.
Общие же потери — и военного, и гражданского населения СССР — я оцениваю в 43,3 млн человек, исходя из оценки ЦСУ, сделанной в начале 50-х годов, численности населения СССР в конце 1945 г. в 167 млн человек, и из оценки ЦСУ, сделанной в июне 41-го, населения СССР на начало 1941 г. в 198,7 млн человек. Принимая во внимание повторный пересчет, который успели сделать по двум регионам, это последнее число следует увеличить на 4,6%. Следовательно, численность советского населения к началу войны можно считать 209,3 млн человек 58 . Тогда потери мирного населения можно оценить в 16,4–16,9 млн человек.
Есть возможность проверить полученную нами выше цифру в 26,9 млн погибших красноармейцев двумя альтернативными методами подсчетов. Первый из них заключается в следующем. Банк компьютерных данных музея Великой Отечественной войны на Поклонной горе к маю 1994 г. содержал персональные поименные данные на 19 млн военнослужащих, погибших или пропавших без вести в ходе войны и до сих пор не обнаруженных. Сюда были включены не все погибшие, о чем свидетельствуют и неудачи десятков граждан, обратившихся в музей с запросами о судьбе своих без вести пропавших родных и близких. Практически невозможно поименно установить всех погибших через полвека после окончания войны. Примерно из 5 тыс. погибших советских военнослужащих, чьи останки были найдены в 1994–1995 гг. и чью личность удалось установить, около 30% не числились в архивах министерства обороны и не попали поэтому в компьютерный банк данных 59 . Если предположить, что 19 млн попавших в этот банк составляют примерно 70% всех погибших и пропавших без вести, их общее число должно достигать 27,1 млн человек. Отсюда надо вычесть примерно 2 млн выживших пленных и примерно 900 тыс. вернувшихся к своим окруженцев. Тогда общее количество погибших солдат и офицеров можно исчислить в 24,2 млн Однако данный подсчет сделан на основе тех 5 тыс. погибших, которых удалось идентифицировать по сохранившимся у них документам. Следовательно, у этих военнослужащих вероятность оказаться в списках министерства обороны выше, чем у среднестатистического убитого, поэтому, скорее всего, 19 млн охватывают в действительности не 70% , а меньший процент всех погибших. Из-за этого обстоятельства мы считаем более близкой истине цифру в 26,9 млн погибших в рядах советских вооруженных сил, полученную в результате наших предыдущих подсчетов.
Надо также учитывать, что нет никаких шансов сколько-нибудь точно подсчитать общее число лиц, служивших в Красной Армии в годы войны, поскольку в 1941–1944 гг. значительное число людей мобилизовывалось непосредственно в части и централизованного учета таких призывников не велось, равно как и сотен тысяч и даже миллионов ополченцев, погибших еще до зачисления в обычные части. Например, один только Южный фронт и только в сентябре 1943 года призвал непосредственно в части 115 тыс. человек, большинство из которых прежде не служили в Красной Армии 60 . Ясно, что за весь период войны общее количество призванных непосредственно в части исчисляется многими миллионами.
Есть еще один вариант подсчета советских военных потерь — по соотношению потерь офицеров Красной Армии и вермахта. Офицеров ведь считали точнее, и в СССР учет их безвозвратных потерь занял после войны много лет и завершился только в 1963 г. С июня 1941 по ноябрь 1944 г. безвозвратные потери офицеров германской сухопутной армии на Востоке составили 65,2 тыс. погибшими и пропавшими без вести. Красная Армия за тот же период (без ВМФ и ВВС и с исключением политического, административного и юридического состава сухопутных сил, представленного в Германии не офицерами, а чиновниками) потеряла около 784 тыс. офицеров только погибшими и не вернувшимися из плена. Это дает соотношение около 12: 1 61 . В немецкой армии на Востоке доля безвозвратных потерь офицеров до конца 1944 г. составила около 2,7% 62 , т. е. практически совпадала с долей офицеров в безвозвратных потерях советских сухопутных сил. Например, за период 17–19 декабря 1941 г. в 323-й стрелковой дивизии по-тери начальствующего состава среди убитых и пропавших без вести составили 3,36% 63 . Для 5-й гвардейской армии в период 9–17 июля 1943 г. соотношение потерь рядовых и офицеров составило 15,88: 1, а с исключе-ни-ем политического и других «чиновничьих» составов — 18,38: 1 64 . Для 5-й гвар-дейской танковой армии соответствующие соотношения в период с 12 по18 июля 1943 г. составят 9,64: 1 и 11,22: 1 65 . Для 48-го стрелкового корпуса 69-й армии в период с 1 по 16 июля 1943 г. данные соотношения составят 17,17: 1 и 19,88: 1 66 . Надо учитывать, что основные потери в живой силе в войну несли именно общевойсковые, а не танковые армии (в последних доля офицеров была значительно выше). Поэтому общее соотношение безвозвратных потерь офицеров и рядовых красноармейцев в целом будет гораздо ближе того, что было установлено мной для общевойсковых армий, чем для танковой. При этом надо учесть, что использованные советские донесения содержат недоучет безвозвратных потерь, причем в большей степени за счет рядовых, а не офицеров. Причем этот недоучет был очень значительным. Так, по донесениям, 183-я стрелковая дивизия 48-го стрелкового корпуса потеряла в указанный период 398 убитых и 908 раненых (пропавшие без вести не были учтены), причем для убитых соотношение солдат и офицеров было 25,5: 1. Однако численность личного состава дивизии, даже без учета возможного пополнения, сократилась с начала боев и до 15 июля с 7981 человек до 2652, т. е. реальные потери составили не 1300, а 5329 солдат и офицеров 67 . Очевидно, разница в 4029 человек образовалась главным образом за счет неучтенных пропавших без вести, среди которых наверняка солдаты резко преобладали над офицерами.
Для сравнения можно взять другие дивизии 48-го корпуса, относительно которых есть данные и по пропавшим без вести. У 93-й гвардейской стрелко-вой дивизии соотношение солдат и офицеров среди убитых было 18,08: 1, а среди пропавших без вести — 12,74: 1, у 81-й гвардейской соответственно — 12,96: 1 и 16,81: 1, у 89-й гвардейской — 7,15: 1 и 32,37: 1, у 375-й стрелковой — 67,33: 1 и 31: 1. В последнем случае столь большие цифры очевидно получились из-за малой величины безвозвратных потерь — 3 офицера и 233 рядовых, что повышает риск статистической погрешности. Замечу также, что в 375-й дивизии был огромный недоучет потерь. Ее численность сократилась за время боев с 8647 до 3526 человек, что дает реальные потери не в 236, а в 5121 человек. В тех случаях, когда среди пропавших без вести доля офицеров оказывается большей, чем среди убитых, это должно указывать на то, что здесь был огромный недоучет пропавших без вести солдат, так как судьбу офицеров обычно определяют точнее. Поэтому в случае с дивизиями, где офицеров среди пропавших без вести было больше, чем среди убитых, мы примем для пропавших без вести то же соотношение, какое было установлено для убитых, и исключим из подсчета 375-ю дивизию. Замечу, кстати, что в приведенном выше донесении 323-й стрелковой дивизии за декабрь 1941 г., очевидно, достаточно полно подсчитаны пропавшие без вести. Для 183-й стрелковой дивизии мы условно определим число пропавших без вести в 4000 человек. В этом случае подсчеты для 48-го корпуса без одной дивизии дадут соотношение солдат и офицеров в безвозвратных потерях, равное 21,02: 1. С исключением же политсостава, юридического и административного соотношение станет равно 24,16. Интересно, что это практически равно соотношению, которое получается для немецкого объединения — III моторизованного (танкового) корпуса генерала Эберхарда Макензена, но за более длительный период времени. Этот корпус действовал- на Восточном фронте в период с 22 июня 1941 г. по 13 ноября 1942 г. и за это время потерял погибшими и пропавшими без вести 14 404 человека, в том числе 564 офицера, что дает соотношение 24,54 солдат и унтер-офицеров- на одного офицера 68 . Отмечу, что в немецком моторизованном корпусе доля танковых частей и подразделений была значительно меньше, чем в советской- танковой армии, поэтому в соотношении в потерях солдат и офицеров он был ближе к армейским корпусам, чем советские танковые армии — к общевойсковым армиям. Кстати сказать, соотношение солдат и офицеров по немецкому корпусу оказывается ниже, чем по Восточной армии в целом. Разница, вероятно, возникла за счет того, что в корпусе все же была выше доля танковых частей, где доля офицеров была выше, чем в пехоте, а также то, что в корпусных донесениях не учитывались раненые и больные, умершие в госпиталях, среди которых доля офицеров была ниже, чем среди убитых и пропавших без вести. Кроме того, в корпусных донесениях наверняка был некоторый недоучет безвозвратных потерь, и в первую очередь за счет солдат.
Если принять итоговое соотношение между солдатами и офицерами в безвозвратных потерях, установленное мной для 48-го стрелкового корпуса в период Курской битвы, близким к среднему соотношению между солдата-ми и офицерами в безвозвратных потерях сухопутных сил Красной Армии за всю войну и распространить его на потери офицерского корпуса до конца- ноября 1944 г. (т. е. на 784 тыс. погибших и не вернувшихся из плена офице-ров), то общие потери сухопутных сил Красной Армии погибшими в период- с июня 41-го по ноябрь 44-го можно оценить в 18 941 тыс. человек. Если добавить сюда потери сухопутных войск за последние полгода войны — вероятно, не менее 2 миллионов, и добавить сюда потери флота и авиации — не менее 200 тыс. человек, то получим около 21 млн погибших, что укладывается в пределы точности наших оценок, проведенных иными методами. С учетом же того, что в своей оценке мы имели дело с заведомо заниженными донесениями о потерях, причем заниженными в основном за счет солдат, то истинная величина потерь, по всей вероятности, должна быть больше, чем получилось по оценке, осуществленной по методу сопоставления офицерских потерь.
Поэтому наиболее близкой к истине в данный момент я принимаю цифру в 26,3–26,9 млн погибших солдат и офицеров Красной Армии. При этом необходимо сознавать, что точность этой цифры невелика, в пределах плюс-минус пять миллионов, поэтому десятые миллиона в цифрах вполне условны и отражают лишь способы счисления. Однако шансов получить цифру большей точности, равно как и когда-нибудь похоронить всех погибших красноармейцев, просто нет. В то же время, потери Красной Армии в целом посчитаны точнее, чем потери мирного населения и, соответственно, чем общие безвозвратные потери советского населения. Так что если в последующем общие потери СССР в результате тех или иных оценок будут уменьшены, то это произойдет главным образом за счет гражданских потерь.
Общее число мобилизованных, если верна моя оценка, также значительно превышает официальные данные об общем числе призванных на военную службу граждан СССР — 34 млн 476,7 тыс. человек (включая армию мирного времени), из которых 3 млн 614,6 тыс. человек были переданы для работы в народном хозяйстве и в военные формирования других ведомств. При этом к 1 июля 1945 г. в Вооруженных Силах СССР осталось 11 млн 390,6 тыс. человек и, кроме того, 1 046 тыс. лечились в госпиталях 69 . Если же исходить из числа погибших в 26,9 млн человек, то, с учетом инвалидов и лиц, демобилизованных для работы в промышленности, чистый призыв в Красную Армию можно оценить в 42,9 млн человек. В Германии, включая армию мирного времени, общий призыв составил 17,9 млн человек. Из них примерно 2 млн человек были отозваны обратно, в первую очередь для работы в промышленности, так что чистый призыв составил около 15,9 млн человек, или 19,7% от общей численности населения Рейха в 80,6 млн человек в 1939 г. В СССР же доля чистого призыва могла достичь 20,5% от населения на середину 1941 г., оцениваемого в 209,3 млн человек. Официальные данные о числе мобилизованных в Красную Армию были значительно занижены за счет призванных непосредственно в части.
В целом общая величина советских потерь оказывается большей, чем суммарные потери всех других государств, участвовавших в войне. Послед-ние в сумме потеряли около 38,95 млн человек, а вместе с советскими потерями потери всех стран во Второй мировой достигают 82,4 млн человек, из которых на СССР приходится 52,6%. Интересно, что потери советского гражданского населения лишь незначительно, в 1,06 превышают потери гражданского населения Азии, но зато в 1,5 превосходит потери мирного населения всех европейских стран вместе взятых. Что же касается безвозвратных потерь Красной Армии, то они значительно превышают суммарные потери как европейских (7,2 млн), так и азиатских (5,3 млн) армий, превосходя их вместе взятые в 2,13 раза.
Практически все эти цифры хорошо демонстрируют, что Россия оставалась страной азиатской как в том плане, что во время войны власть не имела возможности, да и особого желания заботиться о выживании мирного населения, так и в том, что победу могла одерживать только неся потери, на порядок переходящие потери противника. Любопытно, что в японо-китайской войне, в которой китайцы в основном придерживались тактики малой, партизанской войны, соотношение потерь было в пользу Японии не более чем в 2,5 раза. Вероятно, если бы Красная Армия придерживалась бы в войне с Германией преимущественно оборонительного образа действий и больше внимания уделяла партизанской войне, соотношение потерь было бы гораздо благоприятнее для советской стороны.
Примечания
1 См.: Урланис Б. Войны и народонаселение Европы \\ М.: Соцэкгиз, 1960, c. 236-239.
2 Урланис Б. Народонаселение. Исследования, публицистика \\ М.: Статистика, 1976, c. 203.
3 Эрлихман В. Потери народонаселения в XX веке. Справочник \\ М.: Русская панорама, 2004, c. 70.
4 Петрович В. Отечественная история XX — начало XXI в. Курс лекций для дистанционного обучения по учебнику авторского коллектива под руководством академика РАН А.О. Чубарьяна \\ http://his.1september.ru/articlef.php?ID=200500109
5 Урланис Б . Войны и народонаселение Европы, c. 237-239.
6 Урланис Б. Народонаселение, c. 203.
7 Эрлихман В. Потери народонаселения.., c. 81.
8 The World Almanac and Book of Facts 1997 \\ Mahwah (NJ): World Almanac Books, 1996, p. 184.
9 Эрлихман В . Потери народонаселения.., c. 107-108.
10 Урланис Б. Войны и народонаселение Европы, c. 229; Эрлихман В . Потери народонаселения.., c. 133, 75.
11 Эрлихман В . Потери народонаселения.., c. 62, 80, 63, 59, 68, 72.
12 Там же, c. 74, 79.
13 Там же, c. 77-78.
14 Там же, c. 71.
15 Там же, c. 53.
16 Там же, c. 38.
17 Там же, c. 48.
18 Там же, c. 47.
19 Там же, c. 48.
20 Там же, c. 48-49.
21 Там же, c. 44.
22 Там же, c. 46.
23 Там же, c. 54.
24 Там же, c. 49.
25 Дурачиньский Э . Варшавское восстание // Другая война 1939 — 1945 \\ М.: РГГУ, 1996.
26 Эрлихман В. Потери народонаселения, c. 55-56.
27 Там же, c. 43-44.
28 Там же, c. 37-38.
29 Там же, c. 46-47.
30 Там же, c. 41. Из военных потерь исключены 40 тыс. будто бы погибших в невооруженных «трудовых батальонах», ибо эта цифра представляется значительно завышенной.
31 Там же, c. 51.
32 Там же, c. 52.
33 Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933—1945. Пер. с нем. Т. 3. \\ М., 1976, c. 338.
34 Существует и более низкая оценка числа германских пленных, умерших в плену у западных союзников — 150 тыс. человек. См.: Эрлихман В. Потери народонаселения.., c. 42-43.
35 Оценка по: Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. Т. 3. С. 323—344. Подробнее см.: Sokolov B. The Cost of War: Human Losses for the USSR and Germany, 1939 — 1945; Соколов Б. Тайны Второй мировой \\ М.: Вече, 2001, c. 247-250.
36 См.: Overmanns R. Deutsche militдrische Verluste im Zweiten Weltkrieg. // Beitrдge zur Militдrgeschichte. Bd.46. Schrifenreihe des Militдrischen Forschungsamtes. — Wien — Mьnchen.R.Oldenbourg Verlag, 1999; а также рецензию на эту книгу: Полян П. Убойный блицкриг // Общая газета, 2001, 22 июня; и публикацию фрагмента этой книги на русском языке: Оверманс. Человеческие жертвы Второй мировой войны в Германии // Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований \\ М.: Весь мир, 1996. Новые исследования немецких историков.
37 Итоги Второй мировой войны \\ М.: Издатинлит, 1957, c. 228.
38 Беккер К. Военные дневники люфтваффе \\ М.: Центрполиграф, 2004, c. 538.
39 Эрлихман В. Потери народонаселения.., cс. 36-27, 42-43.
40 Там же, c. 42-43.
41 Там же, c. 37.
42 Урланис Б. Войны и народонаселение Европы, c. 205.
43 Итоги Второй мировой войны \\ М.: Издатинлит, 1957, c. 598.
44 Оверманс Р. Человеческие жертвы.., c. 692.
45 Урланис Б. Народонаселение, c. 203.
46 Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Под ред. Г. Кривошеева \\ М.: Воениздат, 1993. С. 129, 132. Во втором издании этой книги цифры остались прежними (Россия и СССР в войнах XX века. М.: Олма-Пресс, 2001. С. 236).
47 Гриф секретности снят , c. 188—189.
48 «Вопросы истории», 1990. № 6, c. 185—187; «Военно-исторический журнал», 1990. № 6, c. 185—187; «Военно-исторический журнал», 1990, № 4, c. 4—5; «Военно-исторический журнал», 1992. № 9, c. 28—31.
49 Волкогонов Д. Мы победили вопреки бесчеловечной системе // Известия. 1993, 8 мая, c. 5.
50 Смирнов Е. Война и военная медицина. 2-е изд. \\ М.: Медицина, 1979, c. 188.
51 Гриф секретности cнят , c. 129.
52 Россия и СССР в войнах XX века , c. 237.
53 Dallin A . German Rule in Russia, 1941—1945 \\ L.-N. Y., 1957, p. 427.
54 «Вопросы истории», 1989. № 3, c. 37; Нюрнбергский процесс : в 7 тт. Т. 3 \\ М., 1960, c. 29—30.
55 Оз А. По лесам и лагерям Суоми (в финском плену) \\ «Новый журнал», Нью-Йорк, 1952, № 30.
56 Гареев М. О мифах старых и новых \\ «Военно-исторический журнал», 1991, № 4, c. 47.
57 См.: Пиэтола Э. Военнопленные в Финляндии 1941 — 1944 \\ «Север», Петрозаводск, 1990, № 12.
58 Кожурин В. О численности населения СССР накануне Великой Отечественной войны \\ «Военно-исторический журнал», 1991, № 2, c. 23—26. Подробнее методику подсчетов потерь как армии, так и гражданского населения см.: Sokolov B . The Cost of War: Human Losses for the USSR and Germany, 1939 — 1945 \\ The Journal of Slavic Military Studies (JSMS), vol. 9, № 1, March 1996; Соколов Б. Тайны Второй мировой \\ М.: Вече, 2001, c. 219-272.
59 Сообщено С. Д. Митягиным.
60 РГАСПИ, ф. 83, оп. 1, д. 29, лл. 75-77.
61 Подсчет по: Мюллер-Гиллебранд Буркхарт . Сухопутная армия Германии. 1933 — 1945. Т. 3. \\ М.: Воениздат, 1976, c. 354-409; Шабаев А. Потери офицерского состава Красной Армии в Великой Отечественной войне \\ Военно-исторический архив. Вып. 3. М., 1998, c. 173-189; Россия и СССР в войнах XX века \\ М.: Олма-Пресс, 2001, c. 430-436.
62 Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. Т. 3, c. 342-343.
63 Скрытая правда войны: 1941 год / Под ред. Павла Н. Кнышевского \\ М.: Русская книга, 1992, c. 222.
64 ЦАМО РФ, ф 5 гв А, оп.4855, д 20, л. 4 (Цит. по: Лопуховский Л. Прохоровка — без грифа секретности // Военно-исторический архив, 2004, № 2, c. 73).
65 Там же, c. 72. (ЦАМО РФ, ф. 5 гв. Т.А, оп. 4952, д. 7, л. 3).
66 ЦАМО РФ, ф. 69 А, оп. 10753, д. 442, л.24.
67 Замулин В. , Лопуховский Л. Прохоровское сражение. Мифы и реальность // Военно-исторический архив, 2003, № 3, c. 101.
68 Подсчитано по: Макензен Э. От Буга до Кавказа (III танковый корпус в кампании против Советской России в 1941 — 1942 гг.) \\ М.: АСТ, 2004.
69 Гриф секретности снят , cс. 139, 141.
